"Евгений Карнович. Мальтийские рыцари в России (Историческая повесть из времен императора Павла I)" - читать интересную книгу автора

исполнено, и тогда он приступил к дальнейшим расспросам.
- Что же у тебя за важная такая родня в Питере, что и тронуть тебя
нельзя? - издеваясь, спросил проезжий. - Небось брат или дядя капралом в
гвардии служит?.. А?.. Так, что ли? - выкрикивал проезжий.
- Императрица - родная сестра моя, - гордо и самоуверенно проговорил
обиженный, и слова его были переданы по-русски проезжему, который от
изумления вытаращил глаза и разинул рот.
Хотя настоящее происхождение императрицы Екатерины I Алексеевны
никому, даже и самому Петру Великому, не было в точности известно, но тем
не менее проезжий господин был чрезвычайно озадачен такой неожиданной
встречей.
- Вишь, что ты, мерзавец, выдумал! - гаркнул он. - Видно, с ума
спятил!..
Обиженный, не смутившись нисколько, подтвердил свои слова.
- Постой, разбойник, я покажу тебе, какой ты братец государыне!..
Будешь ты меня помнить!.. - грозил он и, приказав связать самозваного
родственника императрицы, представил его местному начальству для
содержания под крепкой стражей.
Вследствие этого возникло по тайной канцелярии важное государственное
дело, о котором тотчас же было доведено до сведения самого государя.
Приказано было удостовериться, справедливы или ложны показания человека,
назвавшегося родным братом Екатерины Алексеевны. После строгих допросов,
продолжительных розысков и тщательных справок выяснилось, что ямщик Федор
был действительно родной брат Марты, приемыша мариенбургского пастора
Глюка, сделавшейся пленницею фельдмаршала Шереметева. Оказалось также, что
у Федора - а следовательно, и у Екатерины - были еще: другой родной брат,
по имени Карл, и две сестры; из них старшая была замужем за крестьянином
Симоном Генрихом, а младшая, Анна, за Михелем Иоахимом, тоже крестьянином.
Петр Великий, чуждый всякой аристократической спеси, признал в этой
убогой крестьянской семье родню императрицы и представил Екатерине ее
братьев в той простой одежде, в которой они обыкновенно ходили.
Неизвестно, думал ли Петр обрадовать Екатерину неожиданною находкою ее
родственников, или же он хотел дать ей наглядный урок смирения. Как бы то
ни было, но, по своим понятиям, он не находил нужным обогащать и возвышать
Федора и Карла Самуйловых, ровно ни к чему не пригодных, потому только,
что они были родные братья императрицы. Он оставил их на житье по-прежнему
в деревне, приказав только, чтобы местная власть имела о них постоянное
попечение, не давала никому в обиду и чтобы они соответственно
потребностям скромного их быта не имели ни в чем нужды. Таким образом, в
царствование Петра Великого братья Екатерины, довольные своей судьбой,
оставались в совершенной безызвестности.
Вступив в 1725 году на императорский престол, Екатерина I вызвала к
себе из деревенской глуши своих родственников, но они не тотчас показались
в Петербурге, а жили около столицы на стрельницкой мызе. Только 5 апреля
1727 года родные братья государыни, Карл и Федор, принявшие фамилию
Скавронских, под которою в последнее время стала известна их сестра, были
возведены в графское достоинство Российской империи и были наделены
огромными богатствами. В герб новопожалованных графов были внесены три
розы, напоминавшие о трех сестрах Скавронских, жаворонок - по-польски
"skavronek", так как от этого слова произошла их фамилия, и друглавые