"Евгений Карнович. Мальтийские рыцари в России (Историческая повесть из времен императора Павла I)" - читать интересную книгу автора

проговорил Кутайсов.
- О чем?..
Кутайсов нахмурился, видно было, что пытливость красотки ему не
слишком нравилась.
- Государственные секреты... непроницаемые тайны, которые не должна
знать твоя бедная Генриетта, - подсмеиваясь и в то же время надув губки,
ворковала француженка. - Впрочем, я вовсе не любопытна; я решительно
ничего не желаю знать о том, что у вас делается при дворе.
Говоря это, она подошла к гостю и начала ласково трепать его по щеке.
В ответ на ее ласки он взял ее за талью и при этом выронил из рук записку.
Генриетта, заметив это, кончиком сандалии подсунула ее под кресло, зная,
что влюбленный в нее Кутайсов забывает обо всем в присутствии своей
Генриетты. Затем, прекратив разговор о Литте, о Скавронской, о дворе и о
политике, она принялась рассказывать о том, как выступит в роли Ифигении,
и с одушевлением декламировала лучшие места этой роли, заставляя
Кутайсова, отлично знавшего по-французски, читать реплики по книге.
Кутайсов, восхищаясь драматическим талантом Генриетты, забыл
решительно обо всем и заботился лишь о том, чтобы избранница его сердца
была как нельзя лучше принята публикою при появлении на сцене в роли
Ифигении. Впрочем, и независимо от его забот по этой части Генриетта
Шевалье могла смело рассчитывать на самый блестящий успех.
Еще в царствование Екатерины II французский театр существовал в
Петербурге постоянно, и французская труппа нередко, по желанию государыни,
играла в Эрмитаже. Обыкновенно же французские спектакли давались два раза
в неделю во вновь построенном у Летнего сада деревянном театре, который
мог для того времени считаться образцовым зданием своего рода как по
расположению сцены и мест, так и по отделке живописью и разными
украшениями. Впрочем, в царствование Екатерины театр этот во время
французских спектаклей был довольно пуст, так как лучшее петербургское
общество почти каждый вечер собиралось или при дворе, или на балах,
даваемых в разных домах. Хотя император Павел под влиянием событий,
вызванных французскою революциею, и оказывал непримиримую ненависть ко
всему французскому, но театр в этом случае составлял какое-то особенное
исключение. Павел Петрович вообще чрезвычайно любил французские спектакли,
преимущественно же нравились ему трагедии Расина. Французские актеры не
только играли у него во дворце, но он бывал иногда и в частном театре на
французских спектаклях, восхищаясь в особенности игрою госпожи Шевалье.
Присутствие императора в театре привлекало туда всю петербургскую знать.
Но и помимо этого, она очень охотно ездила на французские спектакли, так
как в ту пору балы и при дворе, и в частных домах бывали очень редко:
император не слишком жаловал увеселения этого рода. Вдобавок к этому
чрезвычайный наплыв в Петербург французских эмигрантов доставлял большой
запас зрителей театральной зале, которая наполнялась множеством французов,
проживавших в Петербурге в качестве учителей, гувернеров, секретарей,
библиотекарей в разных домах, а также французами и француженками,
находившимися в Петербурге по торговым и промышленным занятиям. В ту пору
считалось модным обычаем, чтобы знатные и богатые люди абонировали ложи на
французские спектакли на целый театральный сезон. Абонемент, однако,
прекращался в случае бенефисов, назначаемых в пользу лучших актеров и
актрис, или, вернее сказать, бенефис тогдашних французских артистов в