"Евгений Карнович. Мальтийские рыцари в России (Историческая повесть из времен императора Павла I)" - читать интересную книгу автора

Петербурге состоял в постановке какой-нибудь новой замечательной пьесы; и
затем сбор за первое ее представление предоставлялся за покрытием всех
расходов по спектаклю кому-либо из артистов и артисток, по усмотрению
антрепренера. Этому последнему немало было, впрочем, хлопот с актрисами,
которые делились на две партии: на хорошеньких, хотя и бесталанных, но с
сильными покровителями, и на нехорошеньких, но даровитых, поддерживаемых
всею публикою. Госпожа Шевалье не принадлежала, собственно, ни к одному из
этих разрядов, так как, будучи чрезвычайно красивой женщиной, она в то же
время отличалась и замечательным драматическим дарованием. Кроме Шевалье,
около того времени славились на французской петербургской сцене: г-жа Гюс,
трагическая актриса, г-жа Билльо, игравшая роли первых любовниц, и
субретка Сюзетт.
Молоденькая и смазливенькая французская актриса, по приезде в
Петербург, тотчас же находила себе богатого и знатного покровителя, а
петербургские дамы, в свою очередь, влюблялись в молодых французских
актеров, и в особенности в итальянских певцов, из которых один, Мандини,
был баловень тогдашних барынь большого петербургского света. Пользуясь их
влюбчивостью, он, по рассказу г-жи Лебрен, до того не церемонился с ними,
что ездил к ним в гости уже слишком запросто - в шлафроке.
Покровителем при г-же Шевалье состоял граф Кутайсов, который, в силу
своего положения при государе, доставил мужу ее какую-то должность по
военному ведомству с чином майора. Импровизированный майор нисколько не
стеснялся тем, что вопреки существовавшим тогда строгим порядкам по
военному чинопроизводству приобрел свой штаб-офицерский ранг таким легким
и странным способом. Он чрезвычайно важничал своим военным мундиром и,
пользуясь отношениями своей супруги к Кутайсову, доставлял, кому было
нужно, могущественную протекцию графа за более или менее приличное
вознаграждение. В свою очередь, щедрый по природе Кутайсов, получивший от
императора огромное состояние, тратил немало денег на Генриетту. Он, между
прочим, купил ей на Дворцовой набережной большой каменный дом, куда она и
перебралась из первоначально занимаемой ею в Большой Морской скромной
квартирки. В своем собственном доме майорша-актриса устроилась на широкую
ногу: роскошная мебель и изящная бронза были выписаны для ее новоселья
прямо из Парижа на огромную сумму. В новых великолепных чертогах Генриетта
жила открыто, принимая у себя множество гостей, которые обыкновенно
приезжали к ней на чай по окончании спектакля; и удостоиться такого
приглашения считалось не только за честь, но и за счастье. В числе самых
почетных гостей у госпожи Шевалье был, разумеется, Кутайсов, который не
скрывал уже с некоторого времени своей сердечной привязанности к
молоденькой актрисе. Он являлся в ее дом полным хозяином, тогда как
законный ее сожитель, майор "де" Шевалье, исполнял там только должность
дворецкого. Генриетта предоставляла графу своих гостей, развязно
рекомендовала каждого из них, просила за них, и просьбы ее сопровождались
всегда желанным успехом. Эмигранты, мальтийские рыцари, явные и тайные
иезуиты старательно забирались в ее гостиную, а один из иезуитов, патер
Билли, был и ее исповедником, и домашним у нее человеком, исполняя все те
поручения молоденькой майорши, которые требовали ловкости и тайны. Между
тем Билли был один из самых ревностных поборников иезуитского ордена и
преданнейшим другом Грубера, который и узнавал чрез него многое, что
делалось при дворе, так как Кутайсов при всей своей воздержанности на язык