"Евгений Карнович. Мальтийские рыцари в России (Историческая повесть из времен императора Павла I)" - читать интересную книгу автора

сперва перешел в юношество, а потом и в возмужалые годы. Все, что касалось
судьбы полюбившихся ему мальтийских рыцарей, постоянно занимало и живо
затрагивало его, и, наконец, ему представилась возможность принять в ней
самое деятельное участие после того, как в ночь на 7 ноября 1796 года в
лице его явился Павел I, император и самодержец всероссийский.


II

Немного встречается в истории лиц, стоявших на недосягаемой высоте
над общим уровнем человечества, судьба которых была бы так печальна, как
судьба императора Павла I: всю свою жизнь он, собственно, был страдальцем,
мучеником своего высокого жребия. Едва стал он приходить в детское
сознание, как все окружавшее начало раздражать и волновать его
восприимчивую душу. Все способствовало к тому, чтобы из этой личности, не
только мягкой и доброй, но даже и великодушной, вышел впоследствии
человек, отличавшийся суровостью, изменчивостью и вдобавок чрезвычайными
странностями и причудами, так что он в различное время был как будто
совершенно разным человеком. Если, однако, вникнуть во все обстоятельства,
сопровождавшие детство, юношеские годы и даже зрелый возраст великого
князя Павла Петровича, то достаточно объяснится та загадочность характера,
какою отличалась эта во многих отношениях далеко недюжинная личность.
Все лица, оставившие после себя записки или заметки об императоре
Павле, единогласно свидетельствуют об его уме и благородных порывах.
Ученый Лагарп - этот честный республиканец, на свидетельство которого
можно положиться, между прочим писал: "Я с сожалением расстался с этим
государем, который имел столь высокие достоинства. Кто бы мне сказал
тогда, что он лишит меня моего скромного пенсиона и предоставит меня
ужасам нужды? И тем не менее повторяю, что это человек, которого строго
будет судить беспристрастное потомство, был великодушен и обладал
источником всех добродетелей".
Императрица Елизавета Петровна была чрезвычайно обрадована рождением
Павла, как наследника престола. Она устранила его мать от всякой о нем
заботы и взяла его на непосредственное свое попечение. Сперва она нежила
своего двоюродного внука, забавлялась и тешилась им по целым дням. Но даже
под самым тщательным надзором императрицы, женщины, не имевшей никакого
понятия о первых потребностях правильного воспитания, великий князь не мог
находиться в тех условиях, которые благоприятно действовали бы на ребенка.
Вскоре, однако, на долю его выпала еще худшая участь. При непостоянном
своем характере императрица совершенно охладела ко взятому на ее попечение
малютке и передала его в безотчетное заведование дворцовых приживалок. О
том, как тогда было мало за ним даже такого ухода, какой имеется за детьми
в обыкновенных семьях, можно заключить уже из того, что будущий наследник
русского престола вывалился однажды из люльки и проспал на полу целую
ночь, никем не замеченный. Нянчившие Павла Петровича женщины имели на него
самое вредное воздействие. От этих приставниц привились к нему суеверие и
предрассудки, а их вздорные россказни дали ложное направление и
умственному, и нравственному его развитию, и трудно было ему и
впоследствии совершенно освободиться от всего, что было навеяно на него
глупыми пестунами во время его детства. Их нелепые бредни расстраивали его