"Алехо Карпентьер. Превратности метода" - читать интересную книгу автора

шаль женщину к спальне Главы Нации. ("Смотрите не умрите, как умер президент
Феликс Фор", - неизменно повторял Секретарь, вручая свою находку господину.
"Аттила и Феликс Фор были мужчинами, которые сумели приятно умереть", - так
же неизменно отвечал Глава Нации...)


148

На рассвете раздавался свист локомотива, тащившего Немецкий составчик,
и Президент с чашечкой кофе в руке выходил на балкон посмотреть на него.
Словно лакированный, сверкал на фоне рождавшегося утра маленький локомотив с
блестящими шатунами и медными заклепками поднимавшийся по узкоколейке в
гору, бодро пофыркивая и таща за собой красные крытые вагончики к Колонии
Ольмедо, как две капли воды похожий на модель заводного паровозика, который
был послан Главой Нации старой китайской императрице, дабы обогатить ее
коллекцию автоматических и механических вещиц. Как только этот маленький
Немецкий состав выходил из Пуэрто Арагуато, казалось, сразу все становилось
игрушечным на его пути: крохотные станции, карликовые мосты над водопадами,
железнодорожные переезды, шлагбаумы, семафоры, - хотя грохот слышался далеко
вокруг, даже когда поезд подходил к маленькой платформе конечного пункта,
доставляя туда, наверх, десяток пассажиров, несколько тюков и бочек, почту,
газеты и порой бычка, который высовывал морду в окошко единственного
скотного вагона. Словно только что явившийся из какого-нибудь магазина
игрушек в Нюрнберге, цветистый, глянцевый, лощеный, отдыхал паровозик с
вагончиками, закончив свой трудный путь, а своеобразном и экзотическом
мирке, который отличался от оставшегося внизу мира и своими домами, будто
прямо из Шварцвальда, стоявшими среди пальм и кофейных деревьев, и своей,
пивной с Королем-Оленем на вывеске, и своими женщинами в тирольских платьях,
и -своими мужчинами в кожаных штанах с подтяжками, в шляпах с перышком за
лентой. Хотя все они были достойными гражданами Республики вот уже более
века, испанский язык у них так и не привился. С тех пор как их привез в эту
страну Граф де Ольмедо, богач с гербом креольского изготовления и
землевладелец, озабоченный проблемой "обеления расы", иммигранты прилагали
большие старания, чтобы не общаться с местными женщинами, усматривая в
каждой из них самбу, чолу или квартеронку: у одной 149 чересчур круто вьются
волосы, у другой- слишком темные глаза, у третьей чуть приплюснут нос, хотя
кожа довольно светла. И вот таким образом укоренился обычай, переходивший от
отца к сыну, - письменно вытребовать женщин из Баварии или Померании и
жить - поколение за поколением, - распевая лютеранские хоралы, играя на
аккордеоне, выращивая ревень, приготовляя похлебки из пива и танцуя
старинный лендлер. Потому и плескались в наших горных реках упитанные
селянки с рыжеволосыми лобками, носившие, возможно, вполне креольские имена,
вроде Воглинды, Вельгунды или Флосхильды. Мало было дела Главе Нации до
жизни этих тихих людей, уважавших законы, никогда не лезших в политику и во
время выборов всегда голосовавших за правительственных кандидатов, чтобы
только никто не нарушал их традиций. Но теперь ежедневное чтение французской
прессы заставляло его глядеть на этих поселян с известным раздражением.
Если, допустим, их жилища были по традиции украшены хромолитографиями с
изображением заснеженных пейзажей, берегов Эльбы, состязаний в Вартбурге или
мифической Валькирии в шлеме с крылышками, уносящей в небо на летучем коне