"Алехо Карпентьер. Превратности метода" - читать интересную книгу автора

голову величественным фонарем, скопированным с Дома Инвалидов в Париже, уже
освещенным изнутри - маяк и эмблема, - царившим в городской ночи, жестоко
уничижая башни Собора, которые стали теперь такими низкими и жалкими, что не
могли вести "беседу, завязанную ими с далекою вершиной
Вулкана-Покровителя", - как выразился один наш великий поэт прошлого
столетия...
Строительство шло к концу, но не так быстро, чтобы могло быть
закончено, как это намечалось, к знаменательной дате - празднованию Столетия
Независимости, которое было не за горами. В тот день, когда проблема сроков
бурно обсуждалась на заседании Кабинета министров, Глава Нации, внезапно
вскипев гневом, тут же снял Министра общественных работ с его поста,
пригрозив остальным ссылкой и тюрьмой, если здание не будет завершено,
расписано, отшлифовано, отделано, окружено садами и прочим точно В срок... И
тогда обратились к трудовому опыту египтян. С помощью сотен пригнанных сюда
и размещенных в бараках крестьян, впрягавшихся в волокуши
174 и повозки, выходивших посменно при звуке рожка на работу, стали
подниматься колонны, которые еще не были подняты; воздвигаться обелиски,
возноситься на высочайшие фризы боги и солдаты, музы и касики, танцоры и
капитан-генералы в шлемах и латах, всадники и греческие воины. Полировалось
то, что надо было полировать; золотилось то, что надо было золотить;
красилось то, что надо было красить. Работали днем и ночью, при свете
фонарей и прожекторов. Кругом был такой стук и звон, что неделями город жил
будто в кузнице, между молотом и наковальней, особенно когда высекали из
мрамора ступени парадной лестницы. А как-то однажды в город въехали
Королевские пальмы - лежа, растянувшись на грузовиках с прицепными
повозками, подметая кронами тротуары, вздымая пыль на перекрестках, пока
наконец их не воткнули в глубокие ямы, которые забили черноземом, песком и
удобрениями. За пальмами, как лес в "Макбете", вырастали низкорослые
сосенки, кусты букса, пальмочки-ареки, которые съезжались со всех сторон в
город, сюда, где их встречали сотни людей с лейками в руках и подпорками
наготове, но, по правде говоря, без особой уверенности в том, что листья
сохранят цвет и свежесть к Великому Дню. "Желтые листья подмалюйте зеленым
заранее. Они прекрасно выдержат слой краски "лефранк" часов десять", -
сказал Глава Нации. Тем временем строители и надсмотрщики, кося глазами на
часы и календари, дрожа от нетерпения и шатаясь от усталости, крича на
людей, как каудильо, и пиная людей, как работорговцы, торопились вовсю, пока
наконец возведение здания не подошло к финалу, который был достойно увенчан
еще одной государственной затратой: у подножия статуи Альдо Нардини в самый
центр зелено-розовой мраморной звезды был вставлен крупный бриллиант от
Тиффани, дабы он служил Исходной Точкой, Пунктом Ноль автострад Республики в
этом идеальном месте слияния всех шоссейных дорог, запланированных
Правительством для связи Столицы с самыми отдаленными областями страны...
И вот в тот долгожданный вторник Столица проснулась с полным ощущением
своей Столетней Независимости -блестящая, отмытая, принаряженная флагами,
штандартами, знаменами, гербами, эмблемами
175 и символами, дешевыми аллегориями и картонными конями в память о
великих сражениях. Были и сто орудийных залпов на рассвете, ракеты и
фейерверки над домами, ликование во всех кварталах города, большой военный
парад и оркестры, множество оркестров- местных полковых и провинциальных,
которые по окончании официальной церемонии продолжали греметь целый день в