"Бьой Адольфо Касарес. Изобретение Мореля" - читать интересную книгу автора

принялся искать щели, потайные двери. Подумал, что здесь, на острове, в
замурованном пространстве должны храниться сокровища, но потом решил
проломить стену и войти: ведь скорее всего там склад - если не пулеметов и
боеприпасов, то, возможно, продовольствия.
Я взял железный засов, закрывавший одну из дверей, и, преодолевая
слабость, продолбил в стене отверстие; оттуда брызнул голубой свет. Я
трудился не покладая рук и в тот же день проник внутрь. Моим первым
ощущением было не разочарование (ибо продуктов там не нашлось) и не
облегчение (ибо я обнаружил водяной насос и электрическую установку), а
долгий, восхищенный покой: стены, потолок, пол - все было облицовано голубым
фарфором, и даже сам воздух (свет проникал сюда лишь через высокое оконце,
скрытое кустом) пропитывала насыщенная голубизна, как пену иных водопадов.
Я очень мало понимаю в моторах, но тем не менее смог запустить в
действие некоторые из них. Когда у меня кончается дождевая вода, я включаю
насос. Меня удивили и собственные способности, и прекрасное состояние
несложных, в сущности, машин. Я прекрасно знаю: если что-то сломается, мне
останется лишь смириться. Я такой невежда в технике, что до сих пор не смог
понять назначение ни зеленых моторов, находящихся в той же комнате, ни вала
с лопастями, который установлен в южной, низкой части острова (он соединен с
подвалом металлической трубой; если бы не его удаленность от берега, я бы
решил, что он имеет какое-то отношение к приливам, я мог бы вообразить, что
он служит для подзарядки аккумуляторов, наверняка существующих при
генераторе). Из-за моей технической беспомощности я стараюсь экономить:
включаю моторы, лишь когда это крайне необходимо.
И все же однажды свет в музее горел всю ночь. То была вторая серия моих
открытий в подвалах.
Я был нездоров. Мне подумалось, что где-то здесь может находиться
аптечка; наверху я ничего не нашел, спустился в подвалы... и в эту ночь
забыл о болезни, забыл о том, что такие кошмары случаются лишь в снах. Я
обнаружил потайную дверцу, лестницу, второй подвал. Вошел в многоугольную
камеру, напомнившую мне бомбоубежище, которое я видел в какой-то
кинокартине; стены здесь были выложены симметрично расположенными плитками
двух типов - одни из чего-то вроде пробки, другие из мрамора. Я сделал шаг:
под каменными аркадами в восьми разных направлениях я увидел, словно в
зеркалах, восемь таких же камер. Потом услышал шаги, пугающе ясные, - они
раздавались вокруг, сверху, снизу - по всему музею. Я сделал еще шаг-другой:
звуки пропали, словно утонув в снегу, - так бывает на холодных нагорьях
Венесуэлы.
Я поднялся по лестнице. Кругом царила тишина, слышался лишь далекий шум
моря, все было неподвижно, не считая разбегавшихся насекомых. Я боялся
нашествия призраков - или полицейских, что было менее вероятно. Несколько
часов я прятался за занавесками, терзаясь мыслью, что выбрал неудачное
место: наверное, меня видно снаружи; если я захочу убежать от того, кто
войдет в комнату, мне придется открыть окно. Немного погодя я осмелел и
решил осмотреть дом, но мне было неспокойно: я ведь ясно слышал осторожные
шаги, раздававшиеся кругом, на разных этажах.
На рассвете я вновь спустился в подвал. Вокруг опять зазвучали
шаги -вблизи и вдали. Но теперь я все понял. Сердясь на себя, одинокий и
окруженный двойниками, я продолжал исследовать второй подвал в сопровождении
навязчивой стаи звуков. Здесь девять одинаковых камер, ниже - еще пять. Они