"Адольфо Биой Касарес. Лица истины" - читать интересную книгу автора

толстых носках цвета кофе с молоком, рядом - пара только что сброшенных
громадных башмаков; Палома, готовая ловить хозяйские жесты; и я, на
почтительном расстоянии от одного и в разумной близости ко второй.
Временами, скорее всего по пути с улицы к болотцу неподалеку, двор
пересекали то ли гуси, то ли, что вернее, утки. Дон Бернардо поднялся с
места, пошел наперерез одному из этих пешеходов, схватил башмак, оказавшийся
поближе, и швырнул им в неразумное создание.
Другое предзнаменование, до того скрытое в темных глубинах моей памяти.
В один прекрасный день - работа закончена, упряжка мирно стоит во дворе,
нотариус, увешанный сбруей, - где-то на полпути между конем и столбами
навеса, готовящийся к возвращению домой. Освободив таким образом руки, он
нанес удар кулаком по крупу коня, предмету восхищения всех в городке, -
удар, в общем, несильный, но в котором чувствовалась злоба. И вот еще
отягчающее обстоятельство: Осо - почти член семейства! Представим на месте
коня человека: не правда ли, все выглядит иначе?
Я не сдержался: наверное, мой взгляд искал ответа у хозяина. Лицо его -
безразличное до окаменелости - пришло в движение, он посмотрел на меня,
наконец открыл рот и задал вопрос:
- Думал ли ты, юный Гарсия Лупо, для чего служит животное царство?
Было что-то в его тоне, заставившее мою кровь застыть в жилах. От
необходимости отвечать меня спасла овца с маленьким барашком рядом, вроде бы
намеревавшаяся пройти между ног дона Бернардо; он отогнал ее легким пинком.
Последний эпизод: в субботу, сразу после сиесты, когда мне снятся
разные нелепости, я убедился, что в доме никого нет, и устроился в прихожей,
устремив глаза на улицу, в надежде выследить Палому на ее пути из суда. И
немедленно заметил почтенного Переса - в тот момент, когда он открывал дверь
кабачка. Верный Пачон остался снаружи, задержавшись возле уличного платана.
Сразу же после этого за деревьями появился дон Бернардо, разрушая до
основания мои воздушные замки, подавляя одним своим видом - что за умение
держать себя, что за величественность в походке! - мое наивное самомнение. А
потом - всеобщее изумление перед сценой, которую трудно передать словами; но
я попытаюсь. Вот как мне вспоминается случившееся: остроносый ботинок дона
Бернардо с размаху ударяет в круглую собачью морду. Жалобный скулеж, и
неловкое молчание тех, кто оказался невольным свидетелем. Мне неприятно,
когда старики начинают выходить из себя, хотя, по совести, косматая морда
Пачона лишь изредка вызывает смех, большей же частью - чувство раздражения.
Мне потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя; затем дон
Бернардо вошел в дом и напомнил:
- Когда закроешь рот, ответь на вопрос, заданный тебе на днях.
- Какой вопрос, господин нотариус? - пробормотал я с трудом, не отрывая
взгляда от его ботинок.
- Насчет того, зачем нужны животные.
Чтобы выиграть время, я издал неопределенное мычание. Так как нотариус
продолжал на меня смотреть, я проговорил:
- Что за животные, господин нотариус?
- Давай-ка пройдем в контору, сынок, - последовал ответ, - здесь
неподходящее место для подобного разговора.
- Животные, - осмелился произнести я, не желая выглядеть бессловесным
дураком, - составляют богатство нашей страны.
До сих пор не знаю, расслышал ли Дон Бернардо мои слова. Погрузившись в