"Б.Н.Кашников. Марксизм как радикальная критика либеральной справедливости " - читать интересную книгу автора

которые уже не знают порога насыщения. Именно по этой причине с коммунизма
кончается предыстория человечества и начинается его подлинная история.
Уничтожая частную собственность на средства производства, пролетариат не
только достигает своего собственного материального интереса, но и создает
основы последующего бескризисного развития общества, поскольку потребности
человека выходят на принципиально иной уровень своего воспроизводства,
обеспечивая тем самым и простор развитию производительных сил. "Буржуазные
производственные отношения являются последней антагонистической формой
общественного процесса производства, антагонистическими не в смысле
индивидуальных антагонизмов, а в смысле антагонизмов, вырастающих из
общественных условий жизни индивидуумов; но развивающиеся в недрах
буржуазного общества производительные силы создают вместе с тем материальные
условия для разрешения


-41-

этого антагонизма. Поэтому буржуазной общественной формацией
завершается предыстория человеческого общества"[6].
Нам представляется, что Марксова научная критика капитализма - это
критика с "двойным дном", которое содержит в себе нормативную критику, на
которой паразитирует научная критика. Хотя коммунизм и представляет собой
результат неумолимого действия законов истории, Маркс не может отрицать, что
он все же "лучше" капитализма. Он лучше капитализма главным образом по
причине лучшего удовлетворения потребностей. Представляется, что научная
критика капитализма Марксом может быть редуцирована к нормативной в
соответствии со следующей формулой: смысл развития производства в
удовлетворении потребностей; смысл удовлетворения потребностей в счастье. По
этой причине можно утверждать, что Марксова научная критика является лишь
завуалированной ценностной критикой, а марксизм является разновидностью
утопического утилитаризма. Если бы Маркс мог доказать своему современнику
Бентаму, что некоторые неудобства капиталистов, у которых отнимают средства
производства, будут искуплены величайшими удовольствиями многих и многих
поколений людей, он, без сомнения, стал бы коммунистом. Если бы Маркс мог
доказать Миллю, что эти потребности действительно станут возвышенными, то и
Милль стал бы коммунистом. Но Бентам, а ещё более того Милль, были склонны
слишком высоко чтить ценность свободы и прав и не соглашались рисковать ими
в угоду заманчивым, но опасным социальным экспериментам. Их утилитаризм
накладывал жесткие ограничения на возможность экспериментов в интересах
счастья. В этом существенная разница между научным коммунизмом Маркса и
либеральным утилитаризмом Бентама и Милля. В этом смысле научный коммунизм
Маркса вполне достоин названия утопический или даже
радикально-авантюристический утилитаризм. Впоследствии история подтвердила,
что марксисты это именно те утилитаристы, которые готовы сыграть в русскую
рулетку, где ставкой является высочайшее, но призрачное счастье громадного
большинства людей, которое может быть достигнуто, если только переступить
через барьер страха перед попранием права и свободы этих же самых людей.

Кантианский аргумент от эксплуатации