"Элен Кашнер. Томас Рифмач" - читать интересную книгу автора

- Это вряд ли, - сказала она ласково-рассудительно и рассмеялась. -
Ты думаешь, что зачарован? Так, Томас?
Не терплю, когда меня высмеивают. К тому же у меня хватало причин
считать себя зачарованным.
- На тебе нет чар, - произнесла королева. - Но ты теперь мой.
- А если я не хочу?
- Тогда ты, конечно же, будешь молчать. Но почему, дорогой мой? Разве
смысл твоей жизни не в том, чтобы доставлять радость людям своим голосом,
умом, речами? Ты всегда знал, как стать полезным. Теперь ты будешь полезным
мне и доставишь мне удовольствие. Ты всегда будешь знать, когда надо спеть
для меня, или поцеловать меня, или принести питье, или оставить одну.
- Для меня это звучит как волшебство.
- Конечно, это и есть волшебство. Я сама - волшебство! Я - Королева
Эльфийской Страны, Томас, мне нет нужды зачаровывать тебя.
Оказалось, даже ее слова будят во мне страсть. Я попытался скрыть,
это неуклюжей шуткой.
- Тогда я надеюсь развлечь тебя кое-чем получше историй о зверьках
маленького мальчишки.
- Надейся, -ответила она довольно равнодушно. - Я все равно получу
все твои истории, прежде чем закончится срок.
В ответ я обнял ее и прижал к груди. И чуть не свалился, когда конь
внезапно понес, закинув голову. Белый голубь метнулся через тропу прямо под
ноги коню. Послышался слабый свист, и серебряная стрела вонзилась в Ствол
дерева над нашими головами.
Королева легко обуздала коня, протянула руку, и голубь опустился к
ней на запястье как раз в тот момент, когда навстречу нам появилось еще
одно животное.
Это был вороной жеребец, самый огромный из всех, каких я когда-либо
видел. Управлял этой громадиной мужчина весь в черном, с длинными
угольно-черными волосами. В руке у него был длинный лук. Увидев нас, он
натянул поводья, так что конь, закинув голову, вздыбился.
Королева сидела в седле не шелохнувшись, и голубь у нее на руке
застыл, как алебастровый.
- Ну, братец, - холодно обратилась она к всаднику, - как это
понимать?
Лицо эльфа-мужчины было таким же твердым и ледяным, как и ее
собственное.
- Я просто охотился, сестра, - бесстрастным голосом ответил он.
- Да? Надо бы отдать твои глаза пожевать Безымянному. Они плохо стали
служить тебе, иначе ты бы разглядел, что этот голубь - из моих.
- Недолго ему быть твоим, - молвил охотник.
- Время его почти истекло. И он до сих пор не сумел.
- Вот когда он не сумеет, тогда можешь охотиться на него, сколько
влезет. А сейчас... - она подняла руку, и голубь взлетел, но продолжал
кружиться вокруг, словно боялся покинуть святилище. -
Охотник рассмеялся.
- О сестра! Сколько же ты выказываешь милосердия! Однако не только ты
бываешь в Срединном Мире. Я проследил за голубем там и наблюдал его слабые
попытки. Ты бы смеялась до колик: бедный бессловесный голубь, на их
взгляд, - самая обычная птица, и так тщится привлечь к себе внимание.