"Епископ Кассиан. Христос и первое христианское Поколение " - читать интересную книгу автора

вера, там нет места для юридического принципа: Бог по благодати дает.
Человек по вере принимает: принимает, отдаваясь в вере Богу. И, наконец,
третье положение: спасение, как усвоение благодати верою, есть явление
правды Божией (ср. стт. 21-22, 24-26, 28, 30). Правда Божия является в тех
двух ее аспектах, о которых была речь выше. Комментируя 1:16-17, мы
предвосхитили учение 3:26. Но в гл. 3 ударение лежит не на объективной
стороне, не на явлении правды Божией, как высшего идеала добра, а на
приобщении в правде Божией человека, в частности, на оправдании (ср. стт.
24-28, 30). Позволительно, однако, утверждать, что Апостол думал при этом и
об откровении правды Божией, как некоей объективной реальности. В ст. 23 он
говорит о лишении славы Божией, как общем для всех следствии греха. Под
славою Божиею большинство толкователей понимают ту светоносную славу Божию,
которую, по иудейскому представлению, Адам имел до грехопадения (ср. в 2 Кор
3:7-13 о славе Моисея). Оправдание, как изглаждение греха, предполагает
восстановление утраченной славы. Оно совершится в полноте в жизни будущего
века, но начало ему полагается уже ныне, как некое самооткровение Божие в
человеке. Это самооткровение Божие и есть явление объективной реальности в
оправдании человека.
Вера, как начало оправдания, противополагается закону. Оправдание
дается даром, по благодати, без закона (ст. 21 ср. 28; русский перевод:
независимо от закона). Но Павел, как и в Гал, не думает уничтожать закона
верою: он его утверждает (ст. 31). В Гал за законом признается функция
педагогическая и преобразовательная. С этих же двух сторон ап. Павел
подходит к закону и в Рим Он потому и не видит другого пути оправдания,
кроме веры, что законом всего лишь познается грех (ст. 20). О познании греха
законом он будет говорить и дальше в гл. 7. Закон дает объективную норму,
которая позволяет судить о наличности греха. С другой стороны, закон и
пророки свидетельствуют о правде Божией (ст. 21). В этом случае закон
понимается, как и в Гал IV, в смысле Ветхого Завета в целом. Неизбежность
этого понимания доказывается тем, что, наряду с законом, упоминаются
пророки. В гл. 4, развивая мысль 3:31, Апостол сосредоточивает на законе
исключительное внимание. Как и в Гал (глл. 3, 4), он останавливается на
примере Авраама. Он видит перед собою иудейского оппонента - по всей
вероятности, воображаемого - и ему отвечает. Это - его обычный прием в Рим
Мы встречаемся с ним в гл. 3 (ср. стт. 1-9) и снова в гл. 6 (ср. стт. 1-15).
Для иудеев Авраам был классическим примером оправдания делами закона. Между
тем, даже обрезание, в котором можно видеть дело закона, он получил только
впоследствии, как некий знак, которым запечатлевалась его праведность по
вере, а не по делам закона. И потому ап. Павел возводит к Аврааму, как
некоему общему родоначальнику, всех без исключения верующих, как в
необрезании, так и в обрезании (ср. стт. 11-12). Обетования, данные Аврааму,
и семени его, основаны на праведности веры, а не на законе (ср. стт. 13 и
слл.). Содержание обетования и составляет предмет его веры. Обетования были
связаны с зачатием Исаака от отца, достигшего почти столетнего возраста (ст.
19). Тем самым, вера Авраама оказывается верою в животворящую силу Божию и,
как таковая, - прообразом христианской веры в Воскресение Господа Иисуса
Христа (стт. 23-25).
В обычном построении посланий ап. Павла, пример которого мы уже имели в
Гал (ср. еще Ефес, Колосс.), за первою частью, содержащей изложение
догматического учения, следует вторая, посвященная вопросам практическим.