"Епископ Кассиан. Христос и первое христианское Поколение " - читать интересную книгу автора

друг друга дополняют.
Мысль этих притч есть, прежде всего, обличение. Тем самым они связаны и
с символическими актами и с ответом Иисуса на вопрос о власти. Иисус
обличает, как власть имущий. Обличение относится к современному Христу
Израилю, возглавляемому его духовными вождями. Это - второй сын в притче о
двух сыновьях, который не исполнил своего обещания работать в винограднике
отца, и которому Иисус противополагает мытарей и блудниц, обращенных
служением Иоанна (Мф 21:28-32) [21]. Это злые виноградари, которым был
вверен виноградник, и которые начали с того, что оскорбляли и убивали слуг
своего господина, посылаемых им за плодами виноградника, и кончили
умерщвлением его единородного сына (Мф 21:33-44 и паралл., см. выше). Это,
наконец, - званые на брачный пир, которые отказались прийти, когда пир был
готов, и тоже совершили насилие над слугами, посланными царем с последним
напоминанием (Мф 22:1-14). В контексте Евангелия и в обстановке
Иерусалимских дней Иисуса Христа, на обличении, естественно, лежит ударение.
Но обличением значение притч не исчерпывается. Положительное учение притч
сосредоточено на теме Царства. Это вытекает, хотя бы, из образа пира - и,
при том, брачного пира - в третьей притче. Мы уже знаем, что образ пира есть
привычный образ для обозначения Царства. В Лк 13:29 мы имеем образ
возлежания в Царстве, и в Лк 14:16-24 Иисус притчею о Великой Вечере ответил
на ублажение одним из присутствующих того, кто вкусит хлеба в Царстве (ст.
15). С другой стороны, мы отметили, что в Ветхом Завете Бог есть супруг
Израиля, и Иисус говорит о Себе как о Женихе. Жених имеет стать мужем.
Откровение Нового Завета заканчивается в Апокалипсисе образом являемого
Царства, как брачного пира Агнца (19:7-9, ср. 22:17). В положительном учении
о Царстве, обличительные притчи, прежде всего, напоминают о субъективных
условиях стяжания Царства. К этим условиям относится подаяние, о котором
говорит пример старшего сына в притче о двух сыновьях. В общей форме эта же
мысль выражена требованием отчета, с которым приходят к злым виноградарям
слуги их господина и, наконец, его возлюбленный сын, а также образом брачной
одежды, которую должны иметь на себе участники трапезы. Человек, не имеющий
брачной одежды, извергается вон (Мф 22:11, 13). В полном согласии с учением
христовым во время пути, выдвигается мысль и об объективных условиях явления
Царства. Таковым условием, в притче о злых виноградарях является убиение
сына. Только будучи отвергнут строителями, камень становится главою угла (Мф
21:42 и слл. и паралл.). Это слово псалмопевца (Пс. 117:22 и слл.) сделалось
для первого христианского поколения одним из главных свидетельств от Ветхого
Завета в пользу учения о страдании и славе Мессии (ср. Деян 4:11, 1 Пет
2:6-8 и Рим 9:32-33, Ефес II, 20). И явление Царства не заставит себя ждать.
Обличительные причти в устах Мессии-Иисуса в Иерусалиме накануне Страстей,
говорят о близости решительных свершений. Тем самым они получают значение
философии истории.
В обличительных притчах Господь дает оценку настоящего по связи его с
прошлым. Уже первую притчу - о двух сыновьях - Он закончил ссылкою на Иоанна
Крестителя. Пример мытарей и блудниц, которых обратила к покаянию его
праведность, должен был бы быть поучителен и для вождей народа (Мф 21:32).
Ссылка на Предтечу возвращает нас к ответу Иисуса на вопрос о власти: с
небес или от людей было крещение Иоанново? В путях божественного Промышления
Господь сознает связь между Своим служением и служением Иоанна, Его
Предтечи. Свое полное раскрытие философия истории получает в притче о злых