"Епископ Кассиан. Христос и первое христианское Поколение " - читать интересную книгу автора

корыстью. Но это объяснение, как бы распространено оно ни было, поражает
своею недостаточностью. Тридцать сребреников составляли, на наш счет, около
18-ти или около 72-х золотых франков, в зависимости от того, надо ли
понимать под сребреником одну драхму или одну тетрадрахму, т. е. четыре
драхмы. В том и в другом случае, сумма получается ничтожная. Замечательно,
что евангелист Марк, писавший свое Евангелие тогда же, когда и Матфей, но,
по общему мнению, независимо от него, тоже знал что Иуда отправился к
первосвященникам, и что они обещали дать ему деньги (14:10-11), но сумма у
него не названа, и, что особенно важно, обещание вознаграждения исходит от
первосвященников в ответ на предложение Иуды. В Мк Иуда вопроса о деньгах не
ставит. Очевидно, уже в глазах евангелиста Марка, побуждения корысти не были
достаточным объяснением предательства Иуды. Евангелист Лука (22:3-6), в этом
пункте повторяющий Мк, тоже знает о вознаграждении, предложенном Иуде
членами Синедриона. Но предательство Иуды получает у него новое объяснение:
в Иуду вошел сатана. Иначе, как привлечением сверхъестественного фактора,
личного носителя зла, евангелист Лука не мог объяснить предательство Иуды.
Объяснение Луки повторяет Иоанн, который ставит проблему Иуды во всей ее
сложности. К предательству Иуды он подводит читателя с некоторою
постепенностью. Он помнил, что и Господь, провидя будущее, исподволь готовил
учеников к измене одного из Двенадцати. Первый намек Иисуса на присутствие
диавола в среде апостолов, еще в Галилее, до начала пути, истолкован
евангелистом в 6: 70-71. Имя Иуды снова упоминается в 12:4-6. От Иоанна мы
узнаем, что вифанским помазанием был соблазнен не кто-то из
присутствовавших, как об этом глухо говорит Марк (14:4), и не ученики
вообще, как отмечается у Матфея (26:8), а именно Иуда. Этим случаем
евангелист Иоанн пользуется для того, чтобы еще раз напомнить о предстоящем
предательстве. Он дает при этом и характеристику предателя: Иуда был вор и
крал из вверенной ему апостольской казны [23]. Потому и соблазнило его
помазание. Но решающего значения порочные наклонности Иуды не имеют для
Иоанна, когда он старается объяснить его предательство. Мысль о
предательстве вложил в сердце Иуды диавол (13:2). Она его оскверняет.
Господь это знает (13:10-11), и снова и снова, на последней вечере говорит
ученикам о том, что должно совершиться (13:17-19, 21 и слл.). Тем не менее,
сатана входит в Иуду только после того, как Господь дает ему
кусок.(13:26-30). Понимать этот кусок, как кусок евхаристический, мы не
имеет никаких оснований. Но и сводить его значение к одному только указанию,
в ответ на вопрос ученика, которого Иисус любил, было бы неправильно. Иные
видели в куске Иуды обычный на Востоке знак внимания хозяина к почетному
гостю: последнюю попытку - этим знаком - удержать Иуду от падения. Это
объяснение тоже скользит по поверхности. Иоанн заглядывал глубже. Кусок дал
Иуде Господь, и его слова: "что делаешь, делай скорее", относились к
предательству. Евангелист показал, что всякое иное толкование было бы
неправильным. Тем самым, не давая решения проблемы Иуды, Иоанн ставит ее во
всей ее остроте и сложности. Должно быть, мысль евангелиста, была та, что
всякая активность имеет начало в Боге и становится злом, только уклоняясь -
по воле человека - с пути любви. Но, исторически, предательство Иуды было
одним из средств в промыслительном плане Божием. Долго и медленно назревая,
оно совершилось тогда, когда с куском, который дал ему Иисус, в него вошел
сатана.
Иуда не вынес своего предательства и кончил самоубийством. В Новом