"Валентин Петрович Катаев. Разбитая жизнь, или Волшебный рог Оберона " - читать интересную книгу автора

поднимала, сажала на свои пухлые колени, и я прижимался к ее шелковому
платью, как бы погружаясь в его шорох. Все мамины сестры - мои тети, а их
было очень много, кажется семь, - тоже баловали, любили меня, тискали,
давали конфеты и восхищались, какой я умненький мальчик и как смешно, что у
меня две макушки, два волосяных водоворотика, что предвещало счастье,
удачливость, везение в жизни. Тетки были разные, но похожие друг на друга -
молоденькая тетя Маргарита, и тетя Наташа, служащая в земской управе, и тетя
Клёня - Клеопатра, строгая, как пиковая дама, которая служила в Контроле, и
тетя Нина - гордость и надежда семьи, красавица, - и еще другие тети, среди
которых я катался как сыр в масле.
Тем не менее в этом доме меня что-то угнетало, пугало, я даже
чувствовал в нем что-то отталкивающее.

Тогда я не понимал, что это такое, а теперь понимаю: это пугающее был
дедушка - мамин папа, муж бабушки, - отставной генерал-майор в узком длинном
военном сюртуке с двумя рядами медных гладких пуговиц, с бакенбардами и
костистым покатым лбом царя-освободителя. Я любил дедушку, но в то же время
боялся. Боялся его костлявых пальцев, которыми он умел трещать, его качалки,
в которой он с трудом покачивался, силясь согнуть в коленях окостеневшие
ноги, боялся всего того, что содержалось в бабушкиных словах, сказанных моей
маме: "Второй удар", вселивших в мою душу необъяснимый ужас...

Лимончик и Кудлатка.

Уже было, наверное, больше восьми часов вечера - в моем представлении
глубокая ночь, - а я все еще маялся и не спал, и никто не спал, и мы все еще
не трогались с места, не ехали на вокзал, хотя наши портпледы, картонки и
корзины стояли в темноватой прихожей и уже было послано за извозчиками. Все
чего-то ждали в этой пасмурной столовой.
- Чего мы ждем? - спросил я, собираясь захныкать.
- Не торопись, сейчас узнаешь,- сказала веселая тетя Маргарита,
таинственно блеснув глазами.
- А что?
- Сюрприз.
Тут же раздался звонок и вошла еще одна тетя - Люда, - а вслед за ней
дворник внес нечто довольно большое, упакованное в магазинную бумагу. И
сразу все выяснилось. Оказывается, дедушка дал тете Люде золотые десять
рублей и поручил ей купить для меня в игрушечном магазине самый лучший
подарок.
Своими маленькими цепкими ручонками, еще липкими от знаменитого
бабушкиного клубничного варенья, я надорвал оберточную бумагу и увидел
стеклянный глаз и часть лошадиной деревянной морды с шерстью и ярко-красными
ноздрями. Сердце мое вздрогнуло от радости. В бумаге оказалась большая
игрушечная лошадь на деревянных колесиках, черная, в яблоках желтого цвета.
- Какие лимончики! - закричал я в восторге, после чего лошадь тут же
получила кличку Лимончик.
Не теряя времени я начал играть с Лимончиком и возить его за клеенчатую
узду по комнатам, но именно тут-то и наступило время ехать на вокзал.
Лимончика положили на стол, и тетя Клёня стала зашивать его в рогожу
громадной кривой иглой, без чего по железнодорожным правилам вещи и багаж не