"Валентин Петрович Катаев. Разбитая жизнь, или Волшебный рог Оберона " - читать интересную книгу автора

Две лошади!
О таком счастье я даже не мечтал. Покачавшись на Кудлатке и посидев
верхом на высоком Лимончике, я ставил своих лошадей в стойло, мордами к
обоям, засыпал им отборного зерна, поил их ключевою водой, а потом забирался
под мамин туалетный столик, нарядно задрапированный веселеньким ситчиком, с
фигурным стоячим зеркалом и всякими интересными вещицами и длинной шкатулкой
из лимонного дерева, где хранились мамины длинные перчатки и маленький
театральный бинокль в складывающемся футляре, и шляпные булавки с черными
шариками, и разные вуали и вуалетки.
Сидя под нарядным туалетным столиком, отгороженный от всего мира
просвечивающей на солнце материей, я видел изнанку столика: грубо
обструганные сосновые доски и ножки, скрепленные почти черным столярным
клеем, проступавшим из узких пазов, тошнотворно попахивали какой-то
дохлятиной, и можно было бы сойти с ума от этого запаха, если бы не
чистейшие капли сосновой смолы, сверкавшие на струганой поверхности досок,
составлявших потолок этого секретного домика. Мне было жутко и вместе с тем
сладко сидеть в своем уединении, рассматривая сучки и задоринки окружающего
меня дерева. Весь мир в эти минуты был сокращен до крошечного пространства,
в котором я был добровольно заключен.

И вдруг я услышал крик мамы:
- Почтальон!
...Я вылез из-под туалета и увидел маму, которая стояла возле окна, с
ужасом глядя в перспективу странно неподвижной, как бы нарисованной улицы с
одноэтажными и двухэтажными домами, крытыми черепицей или железом, с
булыжной мостовой, акациями и стройным почтальоном без обычной большой
сумки, а с маленькой черной сумочкой на черном поясе впереди - для
телеграмм.
- Это к нам! - вскрикнула мама и побледнела. - Я знаю. Я чувствую. Я
видела это сегодня во сне!..

Была еще надежда, что почтальон пройдет мимо нашего подъезда. Но он,
двигаясь как заводная игрушка, в своей форменной фуражке, с черными усиками,
вдруг круто повернул в наш подъезд, поднялся по ступеням нашей лестницы.
- Пронеси господи, - одними губами, неслышно, проговорила мама.

Была еще надежда, что почтальон позвонит в квартиру напротив. И сейчас
же в передней завизжала проволока и вздрогнул колокольчик. Мама рванулась в
переднюю. От ее шлейфа пролетел ветер. Потом она вернулась обратно в комнату
с белой телеграммой в руке, села на стул, склонилась головой на грудь, и я
увидел слезы, которые быстро бежали по ее побледневшим щекам.

Я сразу понял, что в Екатеринославе умер дедушка.

Пенсне.

Думаю, причиной этого случая было папино пенсне - со стальной дужкой,
пробковыми прокладочками в тех местах, где оно защипывало переносицу, и
черным шнурком, пристегивавшимся к верхней пуговице жилета. Теперь такие
пенсне называются старомодными или даже чеховскими и встречаются лишь на