"Вера Кауи. Запретный плод " - читать интересную книгу автора

Барт зааплодировал:
- Эти слова надо высечь на скрижалях. Если не ошибаюсь, ты
процитировала последнюю строку из "Ее тайны"?
Мэгги едва удостоила его взглядом.
- Итак, вы или со мной, или против меня, - просто сказала она, давая
понять, что ее ничем не переубедить.
Барт покачал головой:
- На меня можешь не рассчитывать. За шестнадцать лет в шоу-бизнесе я
всякого навидался, нервы у меня крепкие, но это дельце слишком дурно пахнет.
Ты не права, Мэгги. Ты желаешь обманываться - воля твоя, но меня избавь. Так
что валяй, сама пачкай ручки, а я тут тебе не помощник.
Барт вопросительно взглянул на Конни. Та пожала плечами и сказала:
- Кому-то надо проследить, чтобы она не сломала себе шею.
- В случае необходимости используй наручники, - посоветовал Барт и
вышел, плотно прикрыв за собой дверь.
- Я очень надеюсь, Мэгги, что ты отдаешь себе отчет в том, что
делаешь, - сказала Конни, оставшись наедине с хозяйкой.
- Как всегда, - доверительно улыбаясь, ответила Мэгги.

ГЛАВА 2

Она преувеличила - так было не всегда. Во всяком случае, не в ту ночь,
когда она попала, как и пророчил ей отец, в "пропасть греха". Сколько раз
вдалбливал он затверженные им с детства слова Священного Писания: "Гнев
Господень падет на головы неправедных". И гнев этот преследовал ее каждую
минуту ее детства.
Его нельзя было назвать счастливым. С тех пор, как Мэгги покинула
родительский дом, она старательно пыталась забыть о нем, разве какая-нибудь
роль заставляла ее покопаться в собственном прошлом: так бывало, когда ей
приходилось играть несчастливых девушек. Только с головой окунувшись во
взрослую жизнь, она поняла, сколь многого была лишена родителями, с рождения
обуздавшими ее смирительной рубашкой своих фанатичных принципов. Раньше она
даже не представляла, например, что люди так много и беззаботно смеются. В
их доме смех никогда не звучал. В глазах приверженцев конгрегационной церкви
смех греховен, ибо подвергает насмешке мир, сотворенный господом. Что же
касается радости...
Вспоминая детские годы, Мэгги начинала понимать, что никогда не
испытывала ее. В доме Хорсфилдов не отмечалось никаких радостных событий.
Дни рождения почитались греховной плотской утехой, и если девочка получала
приглашение от кого-либо из сверстников, ей запрещали идти. И, конечно, речи
не было о том, чтобы отметить ее собственный день рождения - глупая причуда,
пустая трата времени.
Не справляли Рождество. Конгрегационная церковь исповедовала бога
Ветхого, а не Нового завета. Этот жестокий бог карал, налагал запреты и
требовал беспрекословного послушания. В этой религии Дед Мороз был
пережитком языческого идолопоклонничества, так же как рождественские
поздравительные открытки. Все это считалось атрибутами черной мессы,
дьявольщины. С годами, однако, Мэри Маргарет поняла, что дни рождения,
Рождество и прочие праздники требовали определенных затрат, а ее родители
были людьми скаредными. Это проливало совершенно другой свет на их образ