"Чэнь Кайго. Тигр в лабиринте (Путь мастера) " - читать интересную книгу автора

Яростная толпа ринулась к амбару Ма.
Но тот был закрыт. Настоятель крикнул: "Ломайте! " и я вышиб дверь. Она
отлетела до середины комнаты, и нашим глазам предстало жалкое зрелище.
Хапуга Ма лежал на спине, и следы яда ку виднелись на его губах. Оценщик Фан
был еще жив. Он пытался взглянуть на нас и бормотал:
- Мы хотели убить... лишь гусениц... если бы они погибли... мы бы...
владели всем... но теперь... моя дочь...
Ему оставалось совсем чуть-чуть. Настоятель наклонился и, вложив ему в
руку маленького нефритового Будду, стал молиться. Глаза Фана в последний раз
открылись, он посмотрел на статуэтку и пробормотал:
- Дешево, очень дешево. Не больше двухсот монет... - Через миг он был
мертв.
Ли Као посмотрел на тела, на его лице появилось странное выражение, и
он передернул плечами.
- Так тому и быть. А теперь предлагаю оставить их в покое и вернуться в
монастырь.
У нас есть дела поважнее.
Оценщик Фан и Хапуга Ма, можно сказать, погубили детей нашей деревни,
но когда я уходил, в моем сердце не было гнева.
Настоятель шел впереди. Мы спускались подлинной винтовой лестнице в
погреб, и наши тени скользили по стенам словно сказочные гиганты.
Монастырь был очень древним, здесь хранилось множество рукописей,
постоянно пополняемых настоятелями. Медицинские трактаты исчислялись
сотнями, и сейчас мы свиток за свитком перетаскивали их на длинный стол, где
настоятель и монахи выискивали любые сведения о яде ку. Их оказалось очень
много, поскольку этот яд применяли на протяжении почти двух тысяч лет. Но
его действие всегда было неизменным: человек впадал в глубокий сон, его тело
практически не подавало признаков жизни, и это могло длиться месяцами, пока
не наступал конец. Противоядия не существовало.
Говорят, яд этот завезен из Тибета. Ли Као был единственный, кто
понимал древние тибетские тексты, и все надежды возлагались только на него.
Но не все было так просто.
Тибетские врачеватели удивительно точно описывали способы лечения, чего
нельзя сказать о симптомах. Очевидно, в то время существовало табу на
упоминание названия любого ядовитого вещества, возможно, потому, что их
изобретали члены того же монашеского ордена. И поэтому определить, о какой
болезни идет речь, было крайне трудно.
Другая проблема заключалась в том, что рукописи сохранились с
незапамятных времен, и местами было совершенно невозможно разобрать
написанное. Солнце уже успело зайти и снова появиться на небосводе, когда
мастер Ли приступил к чтению Чжуд ши* [Классический трактат тибетской
медицины.], восьми ветвей четырех принципов врачевания.
- Здесь изображен символ "звезды", а рядом известный иероглиф, имеющий
много значений, в том числе и "сосуд с вином", - пробормотал старик. - Что
же получится, если соединить звезду и сосуд с вином?
- Получится иероглиф "проснуться от пьяного забытья", - ответил
настоятель.
- Именно. И "пьяное забытье", если понимать фигурально, имеет столь
широкий смысл, что может означать практически что угодно. Однако в этом
тексте указаны припадки и судороги. Можем ли мы сказать, что наши дети