"Эммануил Казакевич. Двое в степи [H]" - читать интересную книгу автора

тонкостей, не давая себе поблажек ни в чем.
Его неподкупность и молчаливая служебная исполнительность вошли у
солдат в поговорку. Внешность его была под стать душе: он был приземист,
сложен крепко и основательно, круглолиц и узкоглаз. Обладая силой буйвола,
он был с товарищами кроток и обходителен той свободной и временами тонкой
обходительностью, которая свойственна восточным людям и, может быть, берет
свое начало в дровней цивилизации Китая.
Он вполне прилично знал русский язык и любил читать русские книги - все
равно какие: стихи так стихи, брошюры так брошюры, а попадется старая газета
- так и газету. Однако он не ладил с грамматикой и, разговаривая, почти все
слова склонял невпопад. Зная эту свою слабость, он был молчалив из
самолюбия.
Заходило солнце, и Джурабаев определил, что смена ему будет
приблизительно через час. Действительно, вскоре послышались шаги, и
Джурабаев крикнул:
- Кто идет?
То не была смена. Подошедшую к землянке девушку Джурабаев несколько раз
видел в трибунале и понимал, что онa там служит. Но так как девушка шла
одна, без разводящего, он не допустил ее близко.
- Товарищ часовой,- сказала она,- мне нужно вручить осужденному копию
приговора. Я секретарь трибунала.
- Разводящий,- сказал Джурабаев.
- Да,- возразила секретарша,- но разводящий ведь при штабе в соседней
станице...
- Разводящий,- повторил Джурабаев.
Секретарша стояла в нерешительности. Разводящий приезжает сюда на
повозке для смены часовых не чаще одного раза в четыре часа, так как солдат
в роте мало.
- Разве вы меня не знаете? - спросила она.
- Без разводящий нэльзя,- сказал Джурабаев, и она поняла, что спорить
бесполезно.
Она уже собралась уходить, когда в небе раздался знакомый зловещий гул
моторов. "Воздух!" - послышались крики. Земля затрепетала от разрывов. Удары
следовали один за другим с адской быстротой, словно кто-то огромный
быстро-быстро хлопал по земле гигантскими железными ладонями все ближе и
ближе.
Девушка припала к земле, и так как единственным убежищем здесь могла
служить землянка с осужденным, девушка поползла к ней, но ее остановил тихий
и решительный возглас:
- Стой!
Она подняла глаза и, встретившись со взглядом часового, сочла за лучшее
остаться на месте.
Самолеты, отбомбившись, вразброд улетали обратно на запад. Девушка
поднялась, отряхнулась, негодующе посмотрела на невозмутимое лицо часового и
пошла в деревню. На полдороге она встретила разводящего, который eхал к
Джурабаeву на повозке. Секретарша уселась на повозку и поехала обратно к
землянке, горько жалуясь на Джурабаева. Разводящий усмехнулся:
- Этот у нас такой... Родную мать не пустит.
Она вручила осужденному приговор. Осужденный, против ожидания, был
спокоен, хотя и очень бледен. За несколько часов он невероятно осунулся и