"Джакомо Джироламо Казанова. История моей жизни " - читать интересную книгу автора

дворянством), но они сами навлекали на себя опалу свободолюбивыми выходками.
Именно такими были и самые знаменитые авантюристы XVIII века, которых
во множестве притягивала Франция, - Казанова, Калиостро, Сен-Жермен, не
говоря уже о многих других, также появляющихся на страницах "Истории моей
жизни": шулер и бретер маркиз Даррагон, "вечный должник" барон Сент-Элен,
учитель танцев Кампиони, "чернокнижник" Пассано, граф Медини и даже некий
Карл Иванов, выдававший себя за сына герцога Курляндского. Успех искателей
приключений отражал главное противоречие эпохи Просвещения, слепо верившей в
силу разума и тянувшейся к иррациональному. Философы и политики желали
исправить общество, сделать людей насильно счастливыми и ввергли их в пучину
террора. И чем ближе надвигалась революция, чем сильнее было ощущение конца
времен ("После меня хоть потоп" - как пророчески говаривал Людовик XV), тем
больше появлялось магов, алхимиков, астрологов, прорицателей, чародеев,
целителей (несомненными экстрасенсорными способностями обладали Сен-Жермен и
Калиостро, да и великий Франц Месмер, открыватель "животного магнетизма",
пользовался огромной популярностью во Франции конца века, где возникли целые
секты его последователей).
Конечно, Казанова не отставал от других. Он излечил от ломоты Латур
д'Оверня, избавил от прыщей герцогиню Шартрскую, посоветовав соблюдать
щадящий "магический" режим, продал принцу Курляндскому рецепт изготовления
золота, завлекал алхимическими опытами принцессу Ангальт-Цербстскую, мать
Екатерины II (разумеется, к магическим операциям своего конкурента
Сен-Жермена он относился более чем скептически). Венецианец предсказывал
будущее, блестяще владея криптографией, мгновенно составлял шифрованные
послания своему Духу и сам отвечал за него. Завоевывая доверие людей, он
прибегал и к простым трюкам (отыскивал спрятанный им же кошелек, чертил
пентаграмму, которую украдкой подсмотрел в книге), и к сложным
психологическим ходам. Так, предсказав юной красавице м-ль Роман, что она
станет фавориткой короля, а ее сыну суждено осчастливить Францию, он внушил
ей мысль отправиться из Гренобля в Париж, где на нее обратил внимание
любвеобильный Людовик XV 1. Как писал Казанова, "если предсказание не
сбывается, то грош ему цена, но я отсылаю снисходительного моего читателя ко
всеобщей истории: там обнаружит он множество событий, какие, не будь они
предсказаны, никогда бы и не совершились".
Можно ли считать всех этих авантюристов обыкновенными плутами и
обманщиками? Искатели приключений давали обществу то, чего оно требовало. В
них концентрировалась энергия надвигающихся социальных катаклизмов, они
служили закваской, бродилом грядущих перемен. Авантюристы, во множестве
колесившие по Европе, разносили по городам и странам новые слова, моды,
художественные вкусы, политические идеи. Они предвосхищали те перемещения
народов, перекройку карты Европы, которую принесут революция, наполеоновские
войны. Они проникали во все слои общества, общались с крестьянами и
королями, философами и шлюхами. Они рушили социальные и государственные
границы, отменяли старые нравственные нормы, совершали своего рода
"сексуальную революцию". Как писал Стефан Цвейг, эпоха уничтожила сама себя,
создав наиболее законченный тип, самого совершенного гения, поистине
демонического авантюриста - Наполеона.
Французская исследовательница Сюзанна Рот, рассмотрев судьбы
авантюристов XVIII века как единый текст, выделила основные качества,
характеризующие "образцового" искателя приключений: непредсказуемость,