"Н.Казандзакис. Последнее искушение Христа " - читать интересную книгу автора --- Никуда я не пойду! - закричал он. - Надоело! Сколько уже ночей мы
охотимся за ним! Сколько земель и селений прошли! Вспомните! Мы обыскали все обители есеев в Иудейской пустыне, были в Вифании, где преступно убили злополучного Лазаря, пришли на Иордан, но там Иоанн Креститель сказал нам, что он не Тот, кого мы ищем, и прогнал нас. Мы снова отправились в путь, пришли в Иерусалим, искали его во Храме, во дворце Анны и Каиафы, в лачугах фарисеев-книжников, но тщетно! Повсюду нам попадались только нечестивцы, распутники, обманщики, воры да убийцы. Мы обшарили отверженную Самарию, побывали в Галилее, прочесали Магдалу, Кану, Капернаум, Вифсаиду, обыскали каждую хижину, каждый челнок, нам попадались самые что ни на есть добродетельные и богобоязненные. "Наконец-то мы нашли тебя! - взывали мы к ним. - Что же ты прячешься? Иди спасать Израиль!" Но те с ужасом смотрели на орудия пыток в наших руках, шарахались от нас и вопили: "Это не я! Не я!" -- и набрасывались на вино, на карты, на женщин, напивались допьяна, сквернословили, прелюбодействовали, желая на деле доказать, что перед нами грешник, а вовсе не Тот, кто нам нужен, и тем самым спастись... Прости, атаман, но то же ожидает нас и здесь: мы зря охотимся за Ним, нам не найти Его, ибо Он еще не родился. - Фома неверующий, - сказал рыжебородый, схватил говорившего за шиворот, оторвал от земли и, держа его так, приподнятым, засмеялся. -- Молодец, Фома неверующий! Затем рыжебородый обернулся к товарищам: -- Он - наше стрекало, а мы - рабочая скотина, так пусть же он колет нас, ни на миг не давая покоя! Плешивый человечишка завизжал от боли. Рыжебородый опустил его на землю товарищей. - Сколько нас? - заговорил он. - Двенадцать. По одному от каждого колена Израилева. Дьяволы, ангелы, людишки, человечишки, порождения и выродки Божьи, решайтесь же наконец - и за дело! Он был в приподнятом настроении, его круглые соколиные глаза сверкали. Вытянув вперед руку, рыжебородый поочередно опускал ее каждому на плечо, с гневом, с нежностью пристально вглядывался в лицо, смеялся и переходил к следующему: - Вот ты, скряга и язва, загребущий и вечно сущий Абрамчик! И ты, молодчина, болтун и пустозвон! И ты, трyc и святоша, который не ворует, не прелюбодействует, не убивает, потому что боится, все твои добродетели -- дщери страха!. И ты, кроткий ослик, которого охаживают дубиной, а он все сносит - сносит и голод, и жажду, и холод, и побои, - работяга, лишенный самолюбия, и блюдолиз, все твои добродетели - дщери нужды! И ты, хитрющая лиса, выжидающая у входа в пещеру, где устроил себе логово лев - Иегова! И ты, добрый агнец, с блеянием семенящий за Богом, которому предстоит сожрать тебя! И ты, шарлатанствующий сын Левита, богопродавец, за гроши продающий Бога, кабатчик от Бога, Богом же потчующий людей, которые хмелеют и распахивают перед тобой и кошель и душу, мошенник Божий! И ты, горемычный злопыхатель, твердолобый подвижник, глядящий на собственный лик и сотворяющий Бога по своему подобию злопыхателем, горемыкой и тупицей, чтобы поклоняться ему, ибо он схож с тобой! И ты, чья душа распахнута настежь, словно лавка ростовщика, а сам ты сидишь у ее порога, запускаешь руку в мешок, выдаешь бедняку милостыню, раздавая так Бога в долг и записывая при |
|
|