"Лаура Кинсейл. Госпожа моего мердца " - читать интересную книгу автора

- Аллегрето, подойди ко мне, мой милый... - Она снова вздрогнула и
покрепче завернулась в свою накидку. - Я хочу, чтобы ты сегодня как следует
разогрел мои простыни.

***

Корабли преодолели прилив и сейчас плыли вниз по течению. Весла были
подняты и не двигались. Берега Гаронны все дальше уходили от них. Взошло
солнце.
Рук всю ночь не присел, занимаясь сборами Меланты к отъезду. Он
организовал и снарядил небольшую флотилию, а когда Меланта появилась на
берегу, воспользовался данной ему властью герцога и приказал добавить к их
числу еще одно судно, которое должно было принять на борт, покрытый кожей,
четырехколесный передвижной домик - карету Меланты, и пять лошадей, которые
передвигали ее.
Рук был уверен, что ему придется несколько часов ожидать, пока они все
соберутся, но слуги Меланты проявили себя такими расторопными и собранными,
что даже превзошли в этом так называемый военный отряд. Никакой суеты,
никаких отлучек за забытой вещью или для того, чтобы проститься с любимым.
Создавалось впечатление, что женщины Меланты страшно боятся ее.
Герцог вышел проститься и проводить их, как и обещал. Последовал
показной ритуал прощания, с поцелуями и пожеланиями "доброго пути". Бывший
сеньор Рука сейчас уделил ему больше внимания и любви, чем за все время его
службы. Отъезд Меланты видело мало народа - всего лишь несколько нищих и
торговцев, но можно было быть уверенным, что к полудню все детали отъезда
Меланты будут известны всему городу: что Зеленый Рыцарь покинул Аквитанию,
что он теперь на службе у Меланты и что он цел и невредим. Этим достигались
сразу две цели: Ланкастер освобождался от потенциального возмутителя
спокойствия (вольного или невольного), а его чести не было нанесено никакого
урона.
Теперь Зеленый Рыцарь терял свое значение и в глазах Ланкастера, и в
глазах всех остальных.
Рук глубоко вздохнул. Итак, что же произошло? Он любил даму, которая,
на самом деле, существовала только в его мечтах. Теперь, когда он лишился
иллюзий в отношении Меланты, ему даже казалось, будто та, его Меланта,
умерла.
Сейчас он сидел наверху рубки в кормовой части. Внизу под ним была
Меланта. Он не знал, подвержена ли она морской болезни. Эта мысль о ее
возможном недомогании казалась ему дикой.
Пьер тихо похрапывал, свернувшись на самом конце кормы. Он свесился и
сумел дотянуться до флейты, которая была спрятана у Пьера в одежде.
В рассветной мгле прозвучали нежные щемящие звуки песни крестоносцев о
любви, оставшейся в родном краю, о девушке, печалящейся и горюющей в
одиночестве. Эта мелодия как нельзя больше соответствовала его настроению,
серому туману вокруг, тусклому свету в потоках воды. И ее путешествию.
Ниоткуда и в никуда.
На палубу из кабины вышел Аллегрето - ее "ручная болонка". К изрядному
удивлению Рука, он сел на палубе у его ног и повернул лицо навстречу ветру.
- Эта песня про любовь, ведь правда? - спросил юноша.
Рук ничего не ответил, сконцентрировавшись на мелодии. Аллегрето тихо