"Бернгард Келлерман. Сэнг " - читать интересную книгу автора

Сэнг уже иногда пытался наступать на больную ногу. Когда появилась его
удалая широкая голова во дворе бунгало, среди моих слуг начался переполох.
"Сахиб, Сэнг пришел!" - Это звучало так, как будто король Ладок
удостоил меня честью своего визита. Я, очень обрадованный, поздоровался с
Сэнгом и пригласил его войти, но он не двинулся с места. Что-то в его памяти
сопротивлялось тому, чтобы войти в закрытое помещение. Повар принес ему
лакомства, и Сэнг наслаждался угощением и хорошим приемом. Его визит длился
долго, ему неудобно было спешить. Здесь впервые я посмел дотронуться до
Сэнга. Когда моя рука приблизилась к его голове, он беспокойно покосился,
зарычал, наморщив нос, возбужденно дыша через открытую пасть. Он хотел меня
предупредить, потому что сам я не знал, что будет дальше. Но когда я
спокойно с ним заговорил, он начал вилять хвостом и... свершилось! Видно,
все-таки человеческая рука его касалась! Давно, давно такого не было.
Вначале он был неспокоен, встревожен. Он не мог этого постичь, а дальше уже
с удовольствием принимал ласку, ворчал, выражая благодарность, но иногда и
рычал: в конце концов все имеет свои рамки. Впрочем, он ведь был караванной
собакой, а не каким-то пекинесом, вывешивающим язык от счастья, когда чешут
за ухом.
После моего ухода Сэнг еще полчаса сидел около двери бунгало, и никто
не смел войти или выйти со двора. Потом он тихо заковылял прочь. Может быть,
когда-то, в его молодости, был в лагере европеец, путешественник или
охотник, и его привязанность ко мне этим и объясняется?..
Сэнг навещал меня несколько раз в день. В дальнейшем он даже осмелился
дойти до веранды бунгало. Мои слуги почтительно избегали встречи с ним.
Близился час прощания с гостеприимным Лехом. Мне нелегко было
расстаться с моими друзьями, но тяжелее всего было расстаться с Сэнгом.
Садясь на лошадь во дворе бунгало, я думал, что лучше с ним не прощаться и
избежать тяжелой минуты расставания. Это было бы самым удобным. Когда он
придет в бунгало и не найдет меня, то поймет, что караваны приходят и
уходят. Я нарочно поехал большим базарным путем, а не через улицу мясников,
где обычно обитал мой друг. Я осмотрелся. Раннее утро, почти никого нет на
улице, и вдруг я увидел Сэнга. Он спал рядом со стаей бездомных собак,
выпрямив больную ногу с толстым узлом. Увидев его еще раз, я обрадовался, но
надеялся проехать незамеченным. Стучали копыта лошадей, орали погонщики.
Сэнг был караванной собакой, и такой шум пробудил бы его даже от
глубочайшего сна. Даже умирая, он навострил бы уши и еще раз открыл глаза.
И, конечно, Сэнг проснулся. Украдкой, с нечистой совестью, я повернулся в
седле и увидел, как он рывком вскинул голову. Очевидно, он увидел мою
лошадь, быстро поднялся, насколько позволяла больная нога, и начал меня
высматривать. Я был уже довольно далеко от него, и, сделав вид, что не
замечаю его, удалялся вероломно и предательски. Мне и сегодня еще стыдно, но
это мне показалось лучшим решением в данной ситуации: зачем Сэнгу причинять
ненужную боль? И, кроме того, у меня были и другие проблемы.
Я продолжал свой путь через ворота Леха, и моя лошадь осторожно ступала
по каменистой тропинке, ведущей вниз, к безжизненной пустыне, разделяющей
Непал и Индию. В пустыне собирается караван и начинает свой медленный путь,
длящийся дни и недели. Добравшись до края пустыни, я обернулся в последний
раз посмотреть на расположенный высоко в горах Лех. Как же я удивился,
увидев вдруг появившегося наверху Сэнга! Он стоял с поднятыми ушами и
смотрел вниз на меня.