"Роберт Кемпбелл. Расчудесный Хуливуд ("Хуливуд" #3) " - читать интересную книгу автора Свистун знал, что сейчас это случится. Битье себя в грудь и полное
признание. Достаточно он наслушался такого, работая на телефоне доверия, чтобы хватило на всю жизнь. Да и с тех пор подобные воспоминания продолжали обрушиваться на него - признания и пьяниц, и наркоманов, и растлителей, повествующих о своих жалких отвратительных грешках, которые, впрочем, неизменно оставаясь отвратительными, иногда оказывались далеко не такими жалкими и ничтожными. Ему под нож подставляли шею, под его пулю обнажали грудь, готовые вытерпеть любое наказание, какое ему угодно будет назначить. От него ожидали выполнения миссии палача. И поскольку он не среагировал достаточно стремительно, она высвободила руки, сложила их в молитвенном жесте, явно собравшись рассказать ему все. Слезы ручьями побежали у нее по щекам, скопившись двумя лужицами в углах рта. Она плакала беззвучно, демонстрируя Свистуну свое горе и свой стыд, потому что ей было некуда от него спрятаться, - от него, произведенного ею в исповедники, но не остающегося, как положено настоящему исповеднику, в глубокой тени, но напротив, сидящего прямо перед нею и являющегося к тому же человеком, которого она некогда знала и любила. - Я буквально разваливалась по кускам. С ребенком на руках я приехала в родной город, в Джонсон-сити, но, когда я прибыла туда, моя мать уже умерла, а отец не принял меня. Он жил с женщиной и не хотел, чтобы мы путались под ногами. Выбора у Свистуна не было. Ему предстояло выслушать все, что она расскажет. На лице у него застыла нейтральная маска. - Мой родной отец не захотел принять меня с малышом, поэтому я совсем сошла с ума и отправилась на холмы в Кентукки, откуда родом Дюйм Янгер. Я самогонку... О чем я только думала? О чем я только думала? - Она посмотрела на Свистуна, словно ожидая от него ответа на этот риторический вопрос. - Дюйм рассказывал мне о том, как бил его отец, когда он был мальчиком, особенно после того, как мать бросила их, а я все равно оставила у него своего сына. - И сколько ему тогда было? - Четыре с половиной. До тех пор я его продержала при себе. Хоть что-то сделала. Неужели она рассчитывала на то, что Свистун поставит ей за это плюсик в несуществующем блокноте? - А как ты зарабатывала себе на жизнь? - Иногда работала в кафе. Иногда в каком-нибудь магазине. - Она остро посмотрела на него. -Брала деньги с мужчин. Он не моргнул и глазом. - Я стала просто чудовищем. Пила. Принимала наркотики. Опустилась на самое дно. Слезы у нее на щеках уже просохли. Руки теребили край скатерти. - И вот наступил вечер, когда я... Она сбилась на полуслове, не зная, рассказывать ли ему то, что он не должен слышать. - Случилось нечто, вернувшее меня к жизни. Ничего страшного или непоправимого вроде того, что я вытворяла раньше, но так или иначе я очнулась. - Именно так оно всегда и бывает. |
|
|