"Роберт Кемпбелл. Расчудесный Хуливуд ("Хуливуд" #3) " - читать интересную книгу автора

ярость - если не всю, то хотя бы ее часть, - потому что, как справедливо
утверждает Боско, если тебе некого ненавидеть, то можешь - пусть только на
секунду - возненавидеть кого угодно, лишь бы в этой вспышке сгорела хотя бы
малость твоих страданий и обид.
- Можешь ничего не рассказывать, если тебе самой не хочется, - сказал
он. - Хочешь пропустить со мной по пятой?
Она повернула голову на подушке, желая заглянуть ему в глаза.
"Пропустить по пятой" было выражением из слэнга Общества анонимных
алкоголиков. Оно означало предельно искреннюю исповедь одного алкоголика
перед другим. Без комментариев со стороны слушателя. Без советов. Без
поисков оправдания. Просто рассказывать человеку лучше, чем рассказывать то
же самое глухой стене.
- Ты состоишь в клубе? - спросила она.
- Уже десять лет. Десять лет ни единой капли.
- О Господи, Сэм, нам обоим пришлось нелегко, верно ведь?
Он перекатился на бок и поцеловал ее. Она не разжала губ и уж тем более
не коснулась его языком. Выглядело это так, словно они внезапно вспомнили о
том, что когда-то были любовниками, и страшно расстроились из-за того, что
не могут вновь стать таковыми.
- Сейчас я расскажу тебе об этом, - сказала она. - О том, о чем чуть
было не рассказала в ресторане. О ночи, когда я опустилась на самое дно.
Строго говоря, это было в ночь на Рождество.
А это почти всегда случается на Рождество, подумал Свистун. Самые
скверные дни для практикующих пьяниц и находящихся на просушке алкоголиков.
- Четыре года назад. Я была одна-одинешенька в занюханной гостинице из
тех, куда пускают без вещей. В отцовский дом меня не приняли. Сына со мной
не было - и я даже не знала, где он находится. Весу во мне было восемьдесят
фунтов. Кожа, кости и немного волос. Я валялась на кровати, я была отчаянно
голодна, и мне страшно хотелось выпить, но я была слишком слаба, чтобы
подняться, выйти и сделать то, что требуется, чтобы заработать на это.
Кое-как я добралась до двери номера и открыла ее. В коридоре никого не было.
Я могла поклясться в том, что во всей гостинице нет ни единой живой души.
Меня охватила паника. Мне начало казаться, будто я в могиле, будто я и в
самом деле уже умерла. Умерла - и вот такой мне назначили ад. Грязный,
пустой отель, где никто тебе воды не подаст, а сама напиться не можешь.
Я уже чуть было не заорала, как вдруг услышала, как открылась, а потом
вновь закрылась дверь дальше по коридору. Я подошла к своей двери и
приоткрыла ее. И увидела мужчину, идущего по направлению ко мне, на ходу
надевая пальто. На голове у него была шляпа.
Свистун не спрашивал о том, для чего ему пересказывают все эти детали.
Он понимал, как много значат для нее эти детали. Это была реальность
кошмара, привидевшегося наяву.
- Я кашлянула и он посмотрел в мою сторону. Улыбнулся, однако продолжил
путь. Затем, должно быть, остановился и пошел назад, потому что уже миг
спустя он сунул голову в проем моей двери.
- Что-нибудь случилось? - спросил он. - Плохо себя чувствуете?
- Я начала нести какую-то чушь. Будто я только что проснулась, прилетев
сюда из Майами, чтобы преподнести сестре сюрприз на рождественские
каникулы, - и на месте узнала, что она уехала в свой охотничий домик. Так
что, когда я приду в себя, мне надо будет сложить вещи и отправиться на