"Этгар Керет. Рассказы из разных сборников (Призраки; Как хорошо и др.)" - читать интересную книгу автора

его лицо. Красная точка находилась в центре лба, похожая на те, что клеют
себе на лоб индийцы. Я видел это лицо, и когда он улыбнулся старику, оно
будто бы осветилось, как на картинах святых, которые я видел в церквях. Я
перестал глядеть в прицел. Я уставился на свой указательный палец. Он
дрожал, рядом с предохранителем, будто привязанный. Он не сделает то, что
нужно сделать, нет смысла принуждать себя, мой палец просто не сделает
этого. Я поставил ружье на предохранитель и передернул затвор. Патрон выпал
из патронника.
Я спустился к кафе со своим ружьем, уложенным в чемоданчик. Собственно,
оно не было сейчас ружьем, оно снова превратилось в пять безвредных деталек.
Я уселся за столик напротив Грейса и попросил у официантки кофе. Он сразу же
узнал меня. Мне было одиннадцать лет, когда он в последний раз видел меня,
но он узнал меня без труда. Он даже вспомнил мое имя. Я положил на стол
конверт и сказал ему, что кто-то заказал мне убить его. Я пытался держаться
хладнокровно, сделал такое лицо, чтобы показать, что я ни минуты не думал об
исполнении заказа. Грейс улыбнулся и сказал, что он знает. Что это он - тот,
кто послал деньги в конверте, что он хочет умереть. Этот его ответ безмерно
удивил меня. Я даже стал немного заикаться. Я спросил - почему? Я спросил -
может быть, он неизлечимо болен? Он засмеялся: "Болезнь. Что-то вроде
этого." Вновь появилась в уголке его рта маленькая складочка, такая же, что
я видел раньше, из окна, и он начал говорить: "У меня болезнь с самого
рождения. Только никто не пытался ее лечить, несмотря на очевидные
симпотомы. Я отдавал другим детям игрушки. Я ни разу не соврал, ни разу не
украл чего-нибудь. Даже в драках на школьном дворе я ни разу не дал сдачи, я
всегда ухитрялся подставлять левую щеку. С годами моя всеобъемлющая доброта
только разросталась, но мне никто не хотел помочь. Если бы, например, я был
столь же всеобъемлюще плох, меня бы тут же отправили к какому-нибудь
психологу, попытались бы остановить это. Но если ты хороший? Этому обществу
очень удобно поручать кому-нибудь решать свои проблемы в обмен на громкие
восторги и несколько комплиментов. А я продолжал катиться в пропасть.
Сегодня я уже не в состоянии есть без того, чтобы не искать вокруг
кого-нибудь более голодного, чем я, для того, чтобы отдать ему свою пищу. А
ночью я не могу заснуть. Можно ли вообще думать про сон, когда ты живешь в
Нью-Йорке и всего в нескольких десятках метров от твоего дома люди замерзают
на уличных скамейках?"
Складка вновь вернулась в уголок его рта, а все его тело содрогнулось.
"Я не могу продолжать так, без сна. Без еды. Без любви. У кого есть время на
любовь, когда вокруг так много страдающих? Это просто кошмар. Пойми, я
никогда не хотел быть таким. Я одержим, только в меня вселился не бес, а
ангел. По крайней мере, если бы это был бес, уж кто-нибудь позаботился бы о
том, чтобы прикончить меня, а так?.." Грейс испустил короткий стон и закрыл
глаза. "Послушай", - продолжал он - "Здесь все деньги. Возьми их. Поднимись
куда-нибудь на крышу или на балкон и прикончи меня. Я не в состоянии сделать
это сам, а с каждым днем мне будет все тяжелее. Я послал деньги, я заказал
свое убийство." - Он вытер слезу с лица. - "Это было тяжело. Мне это сделать
очень тяжело. Я не уверен, что у меня хватит сил проделать это еще раз.
Пожалуйста, поднимись куда-нибудь на крышу и закончи все это. Я
задыхаюсь." - Я смотрел на него. На его страдающее лицо, как у Иисуса на
кресте, точь-в-точь, как у Иисуса. Я ничего не сказал, я не знал, что
сказать. У меня всегда находятся верные слова, подходящие к случаю, неважно,