"Майк Кэрри. Порочный круг ("Феликс Кастор" #2) " - читать интересную книгу автора

грубое злоупотребление должностным положением и не желает снимать судебный
запрет, мешающий СМИ рассказать, в чем именно злоупотребление заключается;
билль о правах мертвых возвращается в палату общин на третье чтение...
Естественно, на деле предлагаемый билль имел другое название, если не
изменяет память, - "Акт о переопределении законодательного статуса
сверхъестественных сил", однако таблоиды тут же его усекли, и из всех
вариантов лучше всего прижился "билль о правах мертвых", хотя лично я
предпочитаю "акт о живых, пока не доказано обратное".
По сути, правительство пыталось провести законопроект через парламент,
дабы получить возможность добавлять существенные постскриптумы по всем ранее
принятым законодательным актам. Дело заключалось не в том, как именно должен
был работать новый закон, а кто попадал в сферу его действия.
Основная цель - обеспечить мертвых правовой поддержкой; здесь и могла
начаться потеха, сулящая работу миллионам юристов до скончания веков. Ведь
мертвые и восставшие бывают разными: классов и видов больше, чем песчинок на
пляже или сериалов на кабельном телевидении. Как их разграничить? Где
провести черту? Какая степень материализации необходима, чтобы считаться
полноправным гражданином?
Эти и многие другие вопросы активно обсуждались в палатах лордов и
общин, а эксперты склонялись к мысли, что если проект выставят на
всенародное голосование, он наверняка будет отклонен. Однако казалось, рано
или поздно придется смириться с тем, что старые определения жизни и смерти
ни к черту не годятся, а люди, не понявшие намек, когда сердце перестало
биться, а тленные части тела зарыли под землю, находятся пусть под
минимальной, но защитой закона.
По-моему, мертвые были с нами всегда, просто до определенного момента
вели себя довольно сдержанно. Или просто многим из них не хотелось
воскресать.
Насколько помню, в детстве даже особых разграничений не проводил;
просто у одних людей были руки, за которые я держатся, и колени, на которых
я сидел, а с другими такого не получалось: вместо рук и коленей пустота.
Методом проб и ошибок я понял, кто есть кто, а чуть позднее научился не
рассказывать о тех, "других" взрослым: они ведь не всегда видят или слышат
печальную женщину в мясном отделе "Сейнзбериз", ребенка, одиноко застывшего
посреди оживленной дороги, грязно ругающегося бродягу, проходящего сквозь
стены гостиной.
Особых неудобств мои секреты не приносили, я скорее удивлялся им, чем
тяготился, а что призраков нужно бояться, впервые узнал из детских
страшилок. "Привидения, призраки, - подумал я тогда, - вот как называются
"другие"!"
Первым призраком, создавшим какие-то проблемы, была моя сестренка Кэти,
и получилось так, потому что я знал ее при жизни. На моих глазах папа принес
ее искореженное тельце домой. Я видел, как он всхлипывает и отбивается от
людей, пытающихся ему помочь. Кэти прыгала через скакалку на улице, которая
фактически считалась "игровой", закрытой для транспорта ("С 8 утра до захода
солнца сквозной проезд запрещен"). Фургон службы доставки ехал слишком
быстро для такой узкой улочки: косой удар - Кэти взлетела в воздух на добрых
три метра и, по всеобщему мнению, мгновенно умерла. А водитель даже не
притормозил. Впоследствии папа долго ходил по соседям, пытаясь выяснить,
какой фирме принадлежал фургон: ему очень хотелось отыскать водителя раньше