"Вера Кетлинская. Мужество " - читать интересную книгу автора

И, быстро уловив сущность указаний, переставил комсомольцев по-своему,
шире раздвинув фронт работы, - это не противоречило указаниям Тараса Ильича,
но исходило от Сергея, от начальника, и потому казалось ему лучше.
Первый азарт увлечения давно прошел, но теперь уже появились навыки,
организованность, соревнование. Многие считали сброшенные бревна, хвастаясь
перед другими. Работали напористо и дружно.
Тарас Ильич бродил одинокий, - то станет помогать, с какою-то жадностью
ловя улыбки и шутки молодежи, то вдруг отстранится ото всех и мрачно,
исподлобья поглядывает сухими горящими глазами.
Никто не замечал его.
Но когда к вечеру выяснилось, что все проголодались и падают от
усталости, - костер был разложен, консервные банки открыты, чайник кипел, и
на сухом пригорке стояли палатки, устланные внутри сухими листьями и мхом.
- Ну и папаша! - восторгались ребята. - Вот это постарался! Вот это
молодец!
- Ну ладно, чего там, - пробурчал Тарас Ильич, - я ж привычный...
За чаем Сергей завел с ним деловую беседу.
- Как думаешь, отец, сколько дней мы здесь провозимся?
Тарас Ильич полагал, что дней пять.
- Да больше пяти и нельзя. Ниже по реке еще участок заготовлен. Так там
и торопиться не надо - до июля бери. А здесь через неделю-две вода спадет.
Тогда жди осеннего паводка.
Он подумал и сказал:
- Чайник я вам оставлю. Вернетесь - отдадите.
- А вы бы остались с нами, Тарас Ильич, - сказал Гриша Исаков. - Вместе
бы и ушли.
- Мне расчета нет, - помрачнев, сказал Тарас Ильич. - Я на стройку не
нанятый. Чего же мне лезть.
Сергею было боязно оставаться здесь без опытного человека.
- Оставайся, отец, - мягко попросил он. - Мы тебя в бригаду запишем,
заработаешь. Будешь у нас вроде инструктора.
Тарас Ильич не сказал ни да, ни нет, только заметил:
- У меня ведь тоже хозяйство страдает...
Гриша Исаков украдкой наблюдал его потускневшее лицо. Нет, не в
хозяйстве дело. Какие-то другие, противоречивые чувства томили этого
странного человека. И после вчерашней откровенной беседы сегодня он
чуждается, молчит, настороженно приглядывается ко всему, и кажется, словно
обидели его.
При свете дня лицо Тараса Ильича было серо, морщинисто. Рваный шов на
виске выделялся бугристыми желваками синей кожи.
- Отметка - от топора? - осторожно спросил Гриша. Тарас Ильич
отмахнулся:
- Нет. От медведя.
Все заинтересовались.
- От медведя? Расскажите! Как от медведя?
- Да что же тут рассказывать! Обыкновенно как. Лапой. - Он оглядел
обращенные к нему молодые лица, подобрел, сказал с удовольствием: - Это что.
Вот старик один был, сейчас помер. Батурин. Так у него все лицо покарябано
было. На тигра ходили - он, четыре охотника с ним и племянник. Племяннику о
ту пору четырнадцать годов было, впервые пошел. А вышло так, что тигра они