"Вера Кетлинская. Мужество " - читать интересную книгу автора

Сам Ходжеро пришел тоже. Он ни с кем не поздоровался, ни на кого не
посмотрел. Он пошел прямо к покойнице, брезгливо отвел глаза от мертвого
ребенка и долго стоял, вглядываясь в изменившееся любимое лицо молодой
женщины.
К вечеру хоронили.
Урыгтэ и ребенка понесли на кладбище на тех досках, на которых они
лежали дома. Старики несли вещи покойницы. Женщины, плача, следовали в
хвосте процессии.
На кладбище, у свежей ямы, остановились. Женщины разожгли костер и сели
вокруг, громко причитая и воя. Мужчины поставили на край ямы гробы и начали
укладывать покойников.
Толпа на кладбище все прибывала. Никто не хотел пропустить зрелища
похорон Урыгтэ, богатой жены.
Сначала в гроб постелили два новых одеяла из приданого молодой женщины.
Укладывая, их надрезали ножом по самой середине. Потом стали приготавливать
покойницу. На ней был светлый шелковый халат с китайскими вышивками вокруг
ворота, на рукавах и по подолу. На ногах поверх расшитых белых чулок были
надеты туфли лосиной кожи и синие наколенники.
Наймука положил у гроба ворох одежд. Он поднял в воздух бархатный,
украшенный тесьмою и раковинами халат, не торопясь повертел, чтобы все
успели разглядеть, затем полоснул его ножом, бросил отрезанный лоскут в
толпу и стал надевать халат на мертвую. Все старались помочь, торопясь
увидеть, сколько халатов наденут на Урыгтэ. Халаты были меховые, суконные,
шелковые и сатиновые; с китайскими вышивками, и расшитые нанайским сложным
узором, и отделанные лентами и кружевами; было два халата из рыбьей кожи,
были халаты с пуговицами, и с морскими ракушками, и с бронзовыми
побрякушками, которые звенели при каждом движении.
Надев на Урыгтэ все, что было возможно натянуть, Наймука и отец взяли
бесформенный труп и осторожно опустили в ящик. Женщины у костра завыли
громче. Мужчины стали бить посуду, принадлежавшую Урыгтэ, черепки складывали
в гроб. Но вещей оставалось еще много. Наймука поднял кусок пестрого
китайского шелка, пожелтевшего на сгибах от долгого лежания в сундуке,
проткнул его ножом и положил в гроб. За шелком последовали ситцы, бархат,
шерсть, сатины. Потом полетели в гроб трубки, и лоскутная кукла, и нитки, и
крючки, и много других мелочей, принадлежавших Урыгтэ. Непрерывно мелькал в
воздухе нож, летели в толпу лоскутки, обрезки, черепки; их подхватывали и
прятали на счастье: у самых ловких зрителей раздувались карманы.
Снова появился Ходжеро.
Ходжеро заглянул в гроб, но уже не увидел Урыгтэ - она была завалена
вещами. У него задрожали губы и подбородок. Опустив голову, он бережно
положил в гроб маленькую камышовую трубку и ушел. Трубку подарила ему Урыгтэ
в обмен на его подарок. Трубка принадлежала ей. Она должна была уйти в землю
вместе с Урыгтэ.
Ходжеро сел в лодку и пустил ее по течению - так, без цели, чтобы
разогнать тоску. Если бы у него были деньги на калым, Урыгтэ была бы его
женой. Но денег не было, и теперь не стало и Урыгтэ.
На тропинке, ведущей из соседнего маленького стойбища, Ходжеро увидел
приезжего русского с Михайловым. Они шли рядом, вяло переговариваясь.
Немного дальше Ходжеро увидел Степана Парамонова, быстро удаляющегося в
сторону своего стойбища. Степан Иванович был русский охотник. Он приехал