"Кэтрин Кинкэйд. В поисках любви " - читать интересную книгу автора

чечевичной муки, популярные в Индии.
В процессе общения Эмма обнаружила у Кингстона, на первый взгляд такого
серьезного, даже замкнутого, чувство юмора. Ему ничего не стоило
расхохотаться, глядя на обезьянку, спрыгнувшую с банана прямо ему на плечо и
стянувшую у него кусочек пирога, которым он утолял голод. Другой на его
месте пришел бы в ужас от мысли, что лохматое сморщенное существо может
наградить его блохами или какой-нибудь заразной болезнью. Кингстон же
находил в подобных происшествиях только повод для веселья, заставляя и Эмму
смеяться до слез.
Теперь в его обществе она чувствовала себя непринужденно, свободно
выражала свои взгляды и наслаждалась умом собеседника. Даже когда она не
соглашалась с ним, он заставлял ее думать и задавать вопросы. Чем дальше в
сокровенные глубины Индии увозил их поезд, тем нескончаемее становились их
беседы. Какие только темы не затрагивали они!
Порой вопиющая нищета городков и деревень повергала Эмму в уныние. Им
приходилось наблюдать похороны, нередко детей разного возраста, начиная с
младенческого. Попадавшиеся на глаза животные - собаки, коровы, козы,
лошади - вид имели самый жалкий. Контраст между бедностью и богатством
назойливо лез в глаза. Индиец был либо безумно богат, либо - что бывало
чаще - удручающе беден; середины почти не существовало.
Однажды они побывали в небольшом дворце династического периода,
поразившем Эмму бесценной резьбой, украшавшей каждый квадратный дюйм.
Великолепное сооружение, хранившее следы могольского влияния, было целиком
выстроено из мрамора и ценных пород дерева, вокруг зеленели сады и журчали
фонтаны. Дворец походил на драгоценность среди груды мусора и только
подчеркивал пропасть между высшими и низшими классами, всегда существовавшую
в индийском обществе.
- Я не могла представить себе подобной роскоши, - призналась Эмма,
глядя на массивный золотой трон, на котором некогда восседал монарх.
- Но даже это не сравнится с дворцами и захоронениями, которыми мне
доводилось любоваться в других местах. Погодите, вот побываете в Тадж-Махале
в Уттар-Прадеше... Наверное, вы о нем слышали?
- Как и всякий оказывающийся в Индии. Говорят, это очень красиво.
- Это само совершенство. Чтобы в этом убедиться, надо увидеть его
своими глазами.
- Простите, я забыла, по какому Случаю его возвели.
- Это мавзолей могольской императрицы Мумтаз, любимой жены Шах-Яхана,
умершей в 1631 году. Шах с, женой покоятся в двухэтажном восьмиугольном
здании с куполом и четырьмя башнями-минаретами. Все это построено из кирпича
и выложено мрамором.
- Наверное, Шах-Яхан очень сильно любил жену, раз построил ей такой
памятник. - Покосившись на Кингстона, Эмма увидела, что он задумчиво смотрит
в сторону. В его синих глазах застыло мечтательное, ностальгическое
выражение, рот на этот раз не был искривлен обычной циничной усмешкой.
- Говорят, их любовь бессмертна. Неужели кто-то верит в подобную
чушь? - Его тон снова стал саркастическим, и романтическое выражение глаз
исчезло. - Вы верите в такую сильную любовь, мисс Уайтфилд?
- Я... Мне еще никогда не приходилось этого испытывать, - созналась
она.
- Мне тоже. Разумеется, я любил мать своих детей и оплакивал ее смерть,