"А.Ф.Кистяковский. Исследование о смертной казни " - читать интересную книгу автора

в России за что крестьянина или мещанина вешали, за то сына боярского сажали
в темницу или секли батогами. Флетчер, упомянувши о разных родах смертных
казней, существовавших в конце XVI столетия в России, прибавляет, что все
это - только для низшего народа. Если же дворянин украдет или убьет бедного
мужика, трудно, чтобы он был наказан или призван к ответу... Если сын
боярский или солдат-дворянин совершит воровство или убийство, он иногда
подвергается тюремному заключению, по усмотрению императора. Когда же дело
очень явно, тогда его, может быть, накажут плетьми. То же самое, хотя не в
такой степени, подтверждают законодательные памятники, хотя в них и не было
нигде высказано общего правила об изъятии дворян от смертной казни. По
Судебнику, за неправосудие и лихоимство боярин, окольничий, дворецкий,
казначей, кроме взыскания в пользу истца, наказываются по усмотрению
государя (а в цене что государь укажет), ст.3; дьяк за то же самое подлежит
или такому же наказанию, или тюремному заключению, ст.4; подъячий
подвергается торговой казни, т. е. наказанию кнутом, ст.5. Крестьяне, по
грамотам на собственный суд, за неправосудие наказываются смертною казнью...
"А начнут излюбленные судьи судить по посулам, то излюбленных судей казнить
смертною казнью". В Уложении царя Алексея Михайловича еще более случаев
такого неравенства. Так, помещик за убийство крестьян, пойманных им на
разбое, лишается поместья, а крестьянин за то же самое лишается жизни. За
мучительное надругательство, т. е. за отнятие руки или ноги и других членов,
помещик подвергается или лишению такого же члена, или наказанию кнутом; а
крестьянин - смертной казни. В некоторых законах XVIII в. замечается то же
самое. В Наказе губернаторам 12 сентября 1728 г. предписывается: вешать, не
отписываясь, всех крестьян, пойманных в нарушении карантинных законов; о
дворянах же, виновных в этом нарушении, отписывать и ждать указа. Наконец,
не должно забывать, что со второй половины XVIII в. дворяне освобождаются
совершенно от телесных наказаний вообще и в частности - от наказания кнутом,
которое хотя не было причислено к смертной казни, но на самом деле в
большинстве случаев, по свидетельству писателя XVIII столетия князя
Щербатова, оканчивалось смертию наказанного.
Так как в другой части России, находившейся под властию Польши,
дворянство сложилось гораздо более кастическим образом, чем в Восточной
Руси, то в законодательстве литовском гораздо резче и объемистее определено
было изъятие дворян от смертной казни. По литовскому Статуту 1588 г.,
шляхтич за убийство простолюдина (конечно, ему неподвластного) подлежит
смертной казни только тогда, когда он пойман на месте преступления, и притом
если обвинение будет подтверждено присягою истца с шестью свидетелями, людей
неподозрительных, честных и достойных веры, и если, сверх того, в числе этих
свидетелей будут два шляхтича. При недостатке одного из этих условий шляхтич
или вовсе освобождается от всякого наказания, или только приговаривается к
уплате головщизны, т. е. штрафа. Далее: тогда как для обвинения шляхтича
требуются почти что невозможные условия, для его оправдания закон
довольствуется сравнительно ничтожною долею этих условий. Шляхтич мог
очистить себя от всякого обвинения в убийстве только присягой сам-треть, т.
е. присягой своей и двух свидетелей или шляхтичей, или простолюдинов, без
различия. В это же самое время простолюдин за убийство лица того же самого
звания наказывался смертною казнью, хотя бы он не был захвачен на месте
преступления; для постановления приговора достаточно было показания двух
свидетелей. Если простолюдин убивал шляхтича, наказание увеличивалось