"А.Ф.Кистяковский. Исследование о смертной казни " - читать интересную книгу автора

этого, вместо того чтобы открыть глаза законодателю, они только
ограничиваются приисканием смягчающих обстоятельств. Таким образом, по
свидетельству этих двух писателей, практика и теория XVIII в. вопреки
законам старались, посредством приискания смягчающих обстоятельств, изъять
прелюбодеяние из разряда смертных преступлений. Двоебрачие или многоженство,
говорит Бриссо де Варвиль, являются попеременно то преступными, то
добродетельными, смотря по свойству климата, правления и религии. Полигамия,
одобряемая в Турции алкораном, у евреев законами Моисея, преследуется в
странах, где введена христианская религия. Это преступление не есть
преступление социальное. Признавая смертную казнь крайне несправедливым и
несообразным наказанием за это преступление, Соден говорит: криминалисты
стараются посредством приискания множества смягчающих обстоятельств
обессилить несправедливую строгость этого наказания; если бы многие
отдельные немецкие законодатели не уничтожили в новое время смертной казни
за это преступление, то он бы краснел за свою нацию. Кровосмешение, по
мнению того же писателя, не есть тяжкое преступление; если взвесить качество
этого действия, легко убедиться, что оно не разрушает непосредственно
благосостояния и безопасности обществ и само по себе не содержит никакого
непосредственного оскорбления для него; смертная казнь за это преступление
есть наказание, совершенно не соответствующее справедливости. Поэтому многие
немецкие законодательства определительно или молчаливо уничтожили смертную
казнь за кровосмешение. Что касается содомского греха и скотоложства, то и
Соден, и Бриссо де Варвиль, причисляя их к самым гнусным порокам, признают,
однако ж, смертную казнь в применении к ним наказанием крайне жестоким и
несправедливым. Содомия, говорит Соден, до такой степени противоестественное
преступление, что большей части людей оно неизвестно. Законодатель,
наказывая это преступление и таким образом делая его общеизвестным, более
причиняет, чем предупреждает вред. Лучше всего человека, который совершит
содомию или унизится до скотоложства, удалить из общества, отдать в работу,
чтобы тем удержать его от дальнейших преступлений и сделать невозможным
распространение порока. Монтескье говорил, что преступление против природы в
его время не наказывалось смертною казнью во Франции. Тюрьма, по его словам,
была обыкновенным наказанием для тех, которые изобличены в этом
преступлении, осуждаемом во всех странах религиею, моралью и политикою.
Таким образом, еще закон грозил смертною казнью за преступления против
нравственности, а практика давно уже не следовала закону.
Европейское общество XVIII столетия, признав смертную казнь неуместным
и несправедливым наказанием также и за разные виды воровства, перестало
применять ее на практике, хотя прежние законы не были отменены. Воровство
всегда было самым частым преступлением и во всех европейских государствах в
большинстве случаев каралось смертною казнью. "Наказание за воровство со
взломом, - говорит Филанджиери, - есть смерть; наказание за воровство с
оружием на большой дороге есть смерть; наказание за воровство-святотатство -
тоже смерть; наказание за воровство, совершенное во время пожара или
кораблекрушения, - тоже смерть; наказание за воровство простое, в третий раз
совершенное, есть смерть; наказание за воровство скота - тоже смерть". В
некоторых странах, где еще существуют законы об охоте, тот, кто убьет или
украдет дикого зверя в лесу другого, осуждается на смерть. Смерть, смерть и
всегда смерть! Такая строгость законов падала главным образом на бедные
классы народа, из которых выходил самый больший процент воров.