"Андрей Кивинов, Федор Крестовый. Каникулы строгого режима " - читать интересную книгу автора

- Последние пять лет зоной рулил некий Паша Клык. Московский вор в
законе. Я его не застал, но говорят, господин строгих понятий. Вор
всесоюзного значения. Откинулся в прошлом году. Но оставил после себя
смотрящего, или на их языке - положенца. Пока не "законника", но личность
весьма авторитетную в их кругах. Кликуха - Витя Сумрак. От фамилии
Сумароков. Но он и по жизни - сумрак. Даже мрак. Отморозок, хочу сказать,
законченный. Чуть постарше тебя, сейчас ему тридцать восемь. Сел еще до
перестройки в восемнадцать лет. И больше не выходил, прикинь... Получал
довески. За участие в массовых беспорядках, за организацию бунтов. За побег.
В общем - жизнь удалась... Волчара. Резкий, как гороховый суп. Зона ему -
дом родной. В прямом смысле. На воле его никто не ждет, да он туда и не
стремится. Чего ему там делать? Он уже и жить-то нормально, наверное,
разучился. Боксер, кстати, тоже. По два часа каждый день грушу в зале
молотит.
- А сел за что?
- Примерно за что и ты. Удачно подрался на танцах. С тяжкими телесными
последствиями для потерпевшего. Четыре года строгого режима. А здесь попал
под правильное влияние... Воспитали паренька в нужном русле. А он теперь
доверие оправдывает. Понятия блюдет... Вот месяц назад вору ладонь
раздробил. Лично. Ломиком. Тот пачку сигарет скрысил. Не мужику, не чухарю
сраному, а вору, прикинь! И никто не дернулся. Потому как и на воле его
блатные уважают, и в зонах.
- Ну а вы что?
- А мы его даже в ШИЗО посадить не можем. Зона взбунтуется или
голодовку объявит. Сразу демократы забеспокоятся, комиссии всякие налетят. А
нам оно надо?.. Но самое для тебя поганое, что ментов он ненавидит. Еще с
первой судимости. Говорят, во время бунтов двоих наших подрезал, да не
доказали... Я к чему это тебе рассказываю, Женя... Мы все-таки из одного
окопа, как Шарапов говорил. Помогать друг другу должны. Я вот тебя хочу с
активистами посадить, в первый отряд. Там тебя прессовать не будут, они на
УДО[4] метят, лишние разборки им ни к чему... Ну, конечно, и от тебя кое-что
потребуется...
Кольцов уже догадался, куда клонит начальник оперчасти. И особо не
удивился, потому что еще совсем недавно был в его шкуре. Ну или почти в его.
И тоже предлагал знающим людям свою дружбу.
- Хочешь, чтоб постукивал? - Он кивнул на лозунг про дорогу к дому.
Гладких укоризненно поднял палец, реагируя на неполиткорректное слово
"стучать":
- Помогал...
- Ага... - кивнул Кольцов. - Дровишек в баню потаскать, пол в кабинете
вымыть... Слушай, коллега, давай не будем держать друг друга за пионеров,
ладно? Хочешь подписку взять, так и объясняй. Стесняться не надо. Я не
пацан, пойму. Сам народ вербовал.
- Ну, допустим...
- За предложение помочь, конечно, спасибо. Только, ежели меня зарезать
захотят, то зарежут, хоть ты меня прапорами с собаками обставишь. А в стуке
уличат, так и вообще, без вариантов. Насчет же окопа так скажу - извини, но
теперь я в другом. Поэтому "барабанить" не буду.
- Но ты же опер! - с пафосом надавил кум. - Всю жизнь этих волков
давил! А сейчас в кусты?!