"Юрий Кларов. Арестант пятой камеры" - читать интересную книгу автора

"черных гусар". Но у "подозрительного" были документы на имя связного
Сибирского бюро ЦК РКП (б), а каждый из бойцов Восточного фронта хорошо
знал, что такое Сиббюро.
Созданное постановлением Центрального Комитета РКП (б), оно сразу же
стало штабом подпольных большевистских организаций и партизанских отрядов.
Армия, возглавляемая Сиббюро, официально не числилась в составе
Вооруженных Сил Республики, но она играла немалую роль в борьбе против
Колчака и насчитывала в своих рядах десятки тысяч бойцов. На ее боевом счету
были восстание в Омске, вооруженные выступления в Канске, на станции
Иланская, беспримерное по мужеству восстание в ночь с 5 на 6 февраля 1919
года рабочих и солдат Енисейска, когда над городом, находившимся в глубоком
тылу Колчака, почти месяц реяло Красное знамя, битвы в Славгородском,
Змеиногорском и Бийском уездах Алтайской губернии и много других славных
дел.
И, возвращая человеку в черном полушубке его документы, патрульный
всякий раз почтительно говорил:
- Пожалуйста, товарищ Стрижак-Васильев.
И снова человек в черном полушубке, едва заметно прихрамывая, шел
неторопливой походкой по улице, которой товарищи из Омского ревкома никак не
могли придумать новое название...
В конце апреля 1919 года, когда один из руководителей подпольного
большевистского центра в Сибири, Стрижак-Васильев, бежал по пути к месту
расстрела, контрразведкой при ставке "верховного правителя" и управлением
государственной охраны немедленно было сообщено об этом всем русским и
чешским контрразведпунктам и отделениям. К ориентировочному письму о побеге
"крайне опасного политического преступника (подпольная кличка "Американец")"
прилагались фотография и описание внешности. В графе "лицо" кратко
указывалось: "обыкновенное". Действительно, судя по фотографии, сделанной то
ли в омской тюрьме, то ли в контрразведке (на обороте снимка помечено:
"Апрель 1919 г."), в облике потомственного дворянина, ставшего
профессиональным революционером, не было ничего привлекающего внимание.
Узкое лицо, неопределенной формы нос, светлые небольшие глаза, в меру
высокий и выпуклый лоб, ничем не примечательный рот. Ординарная внешность
"человека из толпы", в одинаковой степени типичная как для народного учителя
из какого-нибудь захолустья, так и для земского деятеля, мелкого чиновника
или тоскующего в провинции офицера. А человеку свойственно - вольно или
невольно - втискивать героизм в привычно изукрашенную резьбой воображения
витиеватую рамку. И, рассматривая старую фотографию, с которой глядит из
далекого прошлого ничем не примечательное усталое лицо, трудно поверить, что
за плечами этого человека были напряженные годы подпольной деятельности,
тюрьма, ссылка, организация боевых дружин, эмиграция, Даурский фронт,
допросы в контрразведке, работа в Сиббюро ЦК РКП (б).
Между тем внешность Стрижак-Васильева, видимо, как нельзя больше
соответствовала требованиям, предъявляемым к облику подпольщика, который
ничем не должен был выделяться, дабы не привлекать к себе внимания филеров.
Что же касается героизма, то он меньше всего зависим от черт лица. Да и сам
термин "героизм" среди революционеров-профессионалов тогда не употреблялся.
Его заменяли другими, более приземленными, но зато и более точными:
"партийное поручение" и "партийная дисциплина", А выполнение партийных
поручений считалось не чем-то из ряда вон выходящим, а привычной