"Игорь Клех. Хроники 1999-го года (Повесть) " - читать интересную книгу автора

всему, что я ни делал с семнадцати лет, как только от них ушел. Он охотно
принимал моих жен и своих внучек, но уже внук вызывал у него только
раздражение - и дело было не в покладистости или строптивости характера, а в
скрытом соперничестве. С ними и теперь жила моя племянница, пока у младшей
сестры все никак не получалось наладить семейную жизнь в Одессе. Мою сестру
они не отпускали от себя до тридцатилетнего возраста, что не могло
закончиться добром. Внучку они из каких-то соображений не отдали вовремя в
школу и той весной стали готовить ее к поступлению сразу во второй класс.
Весна. Война
Как и положено в России, весна наступила в конце марта. А с ней, как
гром среди ясного неба, война в Югославии. Этот еханный саксофонист сделал
это! Примаков молодцом развернулся над Атлантикой и тем спас честь
российской дипломатии, за что в скором времени был отправлен в отставку.
Моя жена узнала о бомбежках Белграда из поездного радио, разбирая
постель. Обычно украинские гастарбайтеры напивались в поездах по пути в
Россию и обратно, но тут весь вагон затих и залег на полки, будто это
касалось всех пассажиров. Семья вернула мне жену 25 марта, нарочно не
придумаешь - в годовщину смерти ее матери.
Я был в бешенстве и второй или третий раз в жизни написал публицистику:
как поколение 68-го года, - Билл с Тони, "зеленый"
Йошка и похожий на университетского профессора Солана, под дружное
одобрение чехов с поляками, венграми и прочими, - совершило гадость, от
которой воздержалось бы трезвое поколение "ястребов", - похожая на кондора
Тетчер, военный летчик Буш-старший и даже киноковбой
Рейган, - и как объединенная Европа уселась вдруг посреди променада в
кровавую югославскую лужу. Андрей-младший смог поместить это в своем сетевом
издании в выходные, в отсутствие начальства.
До той поры, вопреки всему, я еще не чувствовал себя преданным. "Вы"
перекраиваете мир и воруете, но и мне, в силу занятости и по недосмотру,
даете жить, как я хочу, - что было невозможно "до" и все более невозможно
"после". Но тут стало окончательно ясно, что миролюбие повсеместно
понимается как сдача на милость победителя - если такое позволяют себе на
голубом глазу страны свободные и сильные. Мое поколение страдало дряблостью
воли, но оно же было самым миролюбивым, самым небитым и благополучным из
тех, что я знал.
Пришла пора восполнить пробелы в его образовании - и кто-то должен был
этим заняться.
Несколько дней по всем российским телеканалам показывали голого
генпрокурора, после чего тому пришлось расстаться с опозоренным мундиром и,
прикрываясь тазиком и огрызаясь, с огромной неохотой ретироваться с
политической арены. На все лады горячо обсуждался вопрос о создании
цензурного комитета. Лужок давил на комиссию
ЮНЕСКО, чтобы новодел храма Христа Спасителя был включен в список
памятников мирового значения, в очередной раз добивался от Госдумы особого
статуса для столицы и открыл с президентом Кучмой Культурный
Центр Украины в Москве. Юг бурлил. В Ташкенте бывший комсомольский поэт
устроил канонаду, чтобы захватить со своими сообщниками власть, за что
получил в Европе статус политического беженца. Собирались закрывать
росийско-чеченскую границу, из-за которой все громче доносились похвальбы
вождей мятежников занять Москву, взять Кремль и восстановить в России