"Василий Степанович Клепов. Четверо из России ("Четверо из России" #2) " - читать интересную книгу автора

обязательно?
Мы продолжали молча грести. Тогда толстогубый ударил по воде веслом.
Брызги попали мне в лицо. Меня охватила злоба. Я вытащил весло из уключины,
да как плесну им в лодку, так что обдал всех водой. Парень с моноклем
хлебнул воды и, брезгливо отряхнувшись, закричал:
- На абордаж!
Торопливо гребя веслами, гитлерюгенды погнались за нами. Белка
испуганно шептала:
- Вася, да ты что? Улепетывай от них!
Дело принимало нешуточный оборот. Самое главное - я боялся за Димку, не
умевшего плавать, и за Левку, который приподнялся на руках и смотрел на
шалопаев из гитлерюгенда, как на дьяволов. Димка был бледен, но глаза его
сверкали.
Я изготовился и ждал. Молодчики гребли, перебрасывая весла из стороны в
сторону. Наконец им удалось направить лодку кормой на нас, я уже видел
злобные ухмыляющиеся рожи, когда Димка с силой толкнул лодку немцев веслом.
Толстогубый, стоявший во весь рост, опрокинулся и полетел в воду, не удержав
равновесия, выпали и остальные двое. Лодка перевернулась, и мальчишки,
ухватившись за ее края, отплевывались и пялили на нас испуганные глаза. По
течению плыли весла. Я послал гитлерюгендам рукой приветствие.
Мы отъехали уже далеко, а гитлерюгенды все еще купались. Внезапный
хохот разобрал нас. Мы уподобились стае гусей, которая, встревоженная
чем-нибудь, неистово гогочет и хлопает крыльями.
Вдали, справа от нас, дымили трубы какого-то большого города. Я
сверился со схемой и решил, что мы доехали до города Косьцян. Значит, скоро
две реки сольются, потом будет автодорожный мост и, наконец, очень опасный,
все время тщательно охраняемый, - железнодорожный мост на линии Бреславль -
Познань. Около него на схеме Отто начертил крест, что значит: "опасно".
- Устал, Димка? - спросил я. Он молча кивнул.
Я тоже страшно устал. Болели спина и предплечье, избитые и истерзанные
в кровь руки были, как деревянные, и стоило большого труда сжимать ими
весло. Поэтому мы выбрали подходящее сухое место на берегу, решив
остановиться на ночевку. Солнце еще не зашло, и в Косьцяне светилась
какая-то крыша - не то собора, не то кирхи.
Когда мы вытащили на берег лодку, ко мне подошла Белка и шепнула:
- А есть сегодня нечего... Остался лишь малюсенький кусочек хлеба и
кусок сыра.
- Да... Что же мы будем есть завтра? Белка пожала плечами.
- Ты кипяти чай, а мы с Димкой попробуем половить рыбу. Может,
повезет...
Мы накопали недалеко от берега больших жирных червей, и я подумал о
том, как готовят их китайцы. Может, они едят их просто так? Посолят и едят.
Я взял одного прекрасного, жирного, отливающего синим, червя и поднес ко
рту. Но тут же бросил в сторону.
Мы уселись на берегу и стали ждать поклевки. Глаза слипались,
невозможно было следить за поплавками на вспыхнувшей вечерней зарей воде.
Меня кто-то дернул. Я поднял голову, узнал Белку.
- Много наудил во сне? - со смехом спрашивала она.
Я увидел, что солнце давно село. Димка, скорчившись, спал над удочкой.
Жалкий улов - двух небольших плотвичек и окунька - я отдал Белке. И