"Лиза Клейпас. В мечтах о тебе [love]" - читать интересную книгу автора

неловко копаться в чужих письмах.
Девушки вновь принялись за работу. Но сосредоточиться на своих
записях ей все же не удалось. Мысли о том, что могло быть в этих бумагах,
заставили Сару положить ручку и, сердясь на саму себя за любопытство,
вытянуть один листок.
Это была записка для Ворзи:

"Ворзи,
Зомини ковры в комнатах 2 и 4
Лордам Факстану и Раплею откожы в кридитах
Пока не заплотют по щетам.
Пусть Джилл папробуит виски из новай партии".

Увидев эти крупные каракули, Сара почувствовала жалость к Дереку.
Письмо и грамота явно не давалась Кравену. Зато у него отлично обстояли
дела с математикой. Несколько раз Сара видела, как он в уме молниеносно
складывал, вычитал, умножал, делил, подсчитывал проценты. Молодой человек
частенько следил за игроками в карты и всегда точно знал, какие карты
выбыли из игры, кто из картежников сколько выиграл и проиграл.
Просматривая бухгалтерские книги, он мгновенно складывал в уме записанные
в столбик цифры.
У Кравена был еще один необычный дар - он умел читать чужие мысли и
всегда знал слабые места тех, с кем имел дело. От его внимания не
ускользало ни выражение лица его собеседников, ни перемена интонации.
Из всего этого Сара поняла, что он был не только удивительно
наблюдателен, но и независим. Как и Сара, Дерек относился к той породе
людей, что не имеют привычки подпускать к себе близко посторонних. Такие,
как она и Кравен, умеют жить в одиночку.
Тут Сара вытащила еще одну записку, написанную мелким женским
почерком. Это было нелепое грубое послание, прочитав которое, девушка
похолодела.

"Теперь на твоем лице всегда будет моя метка. Можешь прийти и
отомстить, если осмелишься.
По-прежнему хочу тебя.
Дж."

- О Господи, - прошептала Сара. В том, что под меткой имелся в виду
шрам, сомневаться не приходилось. Кто эта женщина? Как мог Кравен
связаться с подобной особой?
Может, эта "Дж." - извращенка, у которой любовь граничит с
ненавистью? А вдруг и сам Дерек такой же?
Сара уже проклинала себя за то, что прочитала эту гадкую записку, -
она слишком верила в благородство любви. Верила и не хотела сдаваться... -
О, как мало я знаю людей, - снимая очки, прошептала девушка. - А что уж
говорить о мужчинах?..
Сара задумалась. Ей почему-то вспомнился Перри Кингсвуд. Молодой
человек никогда особо не интересовался ни делами, ни настроением своей
почти что невесты. Его вообще мало что интересовало все происходящее за
пределами Гринвуд-Корнерз. Зато как убедительны были разглагольствования