"Николай Климонтович. Конец Арбата (Повесть)" - читать интересную книгу автора

сторож - поселок, разумеется, в это время был пуст - ввалился в дом к Шурке.
Шурку старик знал еще совсем мальцом. В его глазах тот был, разумеется,
"щенком". В хмельной голове сторожа, должно быть, возникла простая мысль:
Шурка приехал выпивать на родительскую дачу с товарищами, и очень удобно его
этим шантажировать.
Наверное, сторож хотел и всего-то добавить полстакана, но, вместо того
чтобы честно и ясно попросить выпивки, стал куражиться. Что уж он там нес -
не знаю, но понятно, что нечто воспитательное: мол, вот вы здесь пьете, и я
матери твоей все расскажу; ну и, конечно, о том, что мал еще пить,
мальчишка. Был бы поумней и потрезвей, он бы сообразил, что никак нельзя
было угрожать Шурке и тем паче его унижать. Добро б они были наедине, но
свидетелями этой сцены оказались Шуркины приятели - все старше него и,
должно быть, потешавшиеся, ведь их самих вся эта ситуация никак не касалась
и не задевала, а Шурка действительно был еще мальчишкой. К тому ж сторож
явно преступил неписаный, однако скрепленный между ними договор: вино-то он
у Шурки из рук взял. То есть сподличал.
Шурка ударил сторожа всего один раз. Но, по-видимому, долго сдерживаясь
и придя в ярость, силу удара не рассчитал. Я говорил уже, что Шурка был
сильный, хорошо тренированный парень: он заехал сторожу по скуле, да так
крепко, что буквально содрал кожу у того на щеке. Старик взвыл по-собачьи и
посеменил к своей сторожке, придерживая свисавшую щеку и заливая снег
кровью. А молодые люди принялись выпивать дальше. Уже через полчаса Шурку
забрал наряд милиции, а через час он сидел перед следователем в городе
Чехове. Там в следственном изоляторе он находился вплоть до суда, что-то
около трех месяцев. Надо ли говорить, что никто из приятелей-студентов ни
разу не принес ему и пачки сигарет...
Весной Шурке объявили приговор: два года условно. Из техникума,
конечно, его выгнали. Шурка сдал экстерном экзамены за десятый класс,
получил аттестат зрелости и сам - ему еще не исполнилось полных
восемнадцати - "сдался" в армию,- к слову, тогда от военкомата было особо не
побегать, советская власть стояла крепко. Учитывая его судимость, доверить
ему служить в каких-нибудь стратегически ответственных частях никак не
могли.
А потому зачислили Шурку в строительные войска, в просторечии -
стройбат.

14

"Коля! Ты, наверное, еще спишь, а я давно поднялся. Ну, Коля, жизнь у
меня пошла райская! Вот уж чего не ожидал в армии, хотя, конечно, есть
какие-то ограничения, но о них можно забыть и отмести в сторону. Зато
действительно мне не приходится ни о чем думать, ни о чем заботиться. Ты,
конечно, смеешься, но попади ты в подобную атмосферу - счел бы такое
положение дел в какой-то степени приятным. Служу я не в строевых частях, так
что никто не гоняет строевой, не заставляет раздеваться и одеваться за 30
секунд, ходить непременно застегнутым на все пуговицы и даже не запрещает
держать руки в карманах. Работаю в бригаде. Работа сначала показалась
тяжелой, потом я и к этому привык. Все парни из Москвы, почти все из Центра.
Вспоминаем иногда с отвращением кафе "Молодежное": у всех свалилась гора с
плеч, когда забрали в армию, ну, думаем, теперь от водки отдохнем. Но,