"Федор Федорович Кнорре. Весенняя путевка" - читать интересную книгу автора

- Я хотел спросить. Как будет все потом? Понимаешь?
- Потом. Понимаю.
- Тебе покажется странно, глупо... А я все думаю. Как ты думаешь?
Когда-нибудь, потом. Вдруг мы поженимся?.. Ну просто чтоб быть вместе? Ну,
потом, когда-нибудь?
- Когда-нибудь потом... - как-то безжизненно повторила она.
- Сам не знаю, как все случилось... Когда я маленьким был, мне
хотелось ужасно подстеречь и заметить вот тот самый момент, как я засыпаю.
Начинал засыпать в темноте и думал: ни за что не засну, пока не замечу, как
это происходит. А просыпаюсь - уже светлое утро. Так же вот и... с этим.
Узнаешь человека, не любишь, не собираешься любить и вдруг замечаешь,
оказывается, ты его любишь. А как случилось?
- Проспал! - сказала она, спокойно улыбнувшись. - Да разве ты меня
знаешь?
- Совсем не знал. Теперь все-таки знаю, немножко.
- А ведь уверяют, что так не полагается. Сперва надо хорошо узнать
человека, а уж после его и полюбить можно.
- А оно так: сперва полюбишь, а потом уж начинаешь узнавать, кого же
это ты полюбил.
- Очень смешно, что ты говоришь, а ведь это правда... Да и что ты
узнаешь о человеке, не полюбив!
- Вот видишь! Ты про кого это сказала?
- Про всех. Мы же так себе просто сидим, рассуждаем.
- Я тебя все-таки спрашивал.
Какая-то одутловатая женщина лениво брела по аллее, подошла и
остановилась перед их скамейкой, раздумывая, не присесть ли.
- Погуляй, погуляй, - сказала Лина. - Нам поговорить надо. - И женщина
равнодушно побрела дальше.
- Это ты ей вафли носишь... Знаешь, наверное, это первое такое
предложение за все время существования больницы. Значит, вдруг у нас будет
"потом" и вдруг мы поженимся? - Она оживленно рассмеялась, заговорила,
слегка даже закусывая губу, чтоб удержать смех. - Значит, так: потом?..
Наступит это "потом"!.. Мы вдруг поженимся! А вдруг я окажусь сварливой
бабой, поскорее брошу работу и заведу склоки с соседками?
- Еще ты должна будешь меня стыдить, что я мало зарабатываю и сгубил
твою молодость!
- Я буду шлепать по комнате в халате, засаленном на пузе сковородочным
салом, буду со злости греметь на кухне посудой! Что еще? Ага, из волос у
меня будут сыпаться шпильки: на ковер, в тарелки! Больше всего в тарелки!..
- Я буду выключать телевизор, чтоб лучше было слышно, как ты гремишь
на кухне посудой...
Мало-помалу вспыхнувшее оживление болтовни угасло, они молчали, улыбки
еще не успели сойти, когда она безучастно проговорила:
- До чего все будет хорошо... потом, ах, до чего... - И голос у нее
странно потускнел, совсем изменился на протяжении всего одной этой фразы.
Он увидел, как она насторожилась, замерла. Пристальный, тревожный
взгляд остановился на растрепанных кустах по ту сторону дорожки. На скулах
проступили овальные белые пятна.
Какая-то опасность приближалась, накатывалась так реально, что он чуть
было не вскочил, чтоб заслонить Лину, растерянно метнулся взглядом с ее