"Федор Федорович Кнорре. Весенняя путевка" - читать интересную книгу автора

лица на чащу кустов.
Она поняла его тревогу и с усилием улыбнулась неверной улыбкой,
задерживая дыхание.
В кустах не было ни змеи, ни волка, ни разбойника с пистолетом, ничего
не было. Она прикрыла глаза, показывая, что никуда и не смотрит.
Не зная, что делать, он растерянно взял ее руки, сложенные на коленях,
на желтых коленях обвислого халата, с испугом чувствуя медленно заливающий
их холод. Тонкие ледяные пальцы уцепились и с силой стиснули его пальцы,
такие толстые и теплые.
Боясь пошевелиться, он сидел и ждал, чем кончится, с отчаянием
сознавая, что у него из рук, прямо физически из рук ускользает самое
дорогое что-то, может быть уже сама ее жизнь. Вот сейчас она начнет падать,
он ее подхватит, понесет в корпус, там ее все равно отнимут у него. И
потом?.. Не будет никакого "потом".
На минуту глаза у нее приоткрылись, напряженные от боли, невидящие,
как будто они смотрели только внутрь, туда, где была боль, и не могли
видеть ничего, кроме боли.
- Очень болит? - шепотом спросил он, сам мучительно напрягаясь всем
телом, стараясь, чтобы ему самому хоть немного стало больно.
- Пда... жди... - невнятно, прерывисто выдохнула она.
Немного погодя ему показалось, что ее руки чуть-чуть потеплели... Нет?
Да... чуть-чуть. Она в изнеможении перевела дух и заморгала, будто
просыпаясь. Стала дышать ровно, и он мельком подумал, какое это,
оказывается, счастье, что она так дышит, теплеют руки и она возвращается.
- Прошло. - Голос у нее стал тоже теплый и звонкий, как всегда, только
усталый, точно после тяжелой работы, и он не сразу заметил, что она
тихонько, без вздохов плачет. Головой она устало прислонилась к его плечу,
от слабости, наверное, и чтоб он не видел ее лица.
- Страшно... Ой, как страшно... - всхлипнув, шепнула по секрету от
кого-то. - И жалко... Увези ты меня отсюда, а?
Немножко еще погодя он вздрогнул, услышав едва слышный тоненький звук
ее голоса, нарочно по-детски, как забавную считалку, напевавшего:
- Ой-вой-вой-вой-вой-вой-вой... увези меня домой!..
Не просохшим от слез голосом она напевала в шутку, подсмеиваясь над
собой. И это было еще хуже.
Дедушка, который давно уже неторопливо прохаживался по боковой
аллейке, снова появился на перекрестке, издали поглядел на них и после
минуты колебания заложил руки опять за спину, видно, решил еще немножко
пройтись. И опять скрылся за деревьями.
- Знаешь, завтра ко мне уже нельзя.
- Как это нельзя, это еще почему?
- Нельзя... Начнутся всякие эти штуки и потом сама операция. И уж
тогда у них там все прояснится, что к чему. И пожалуйста, не будем больше
об этом говорить.
- Почему ты сразу не сказала?
- Зачем?.. Вот мы с тобой пошутили, поболтали, и хорошо.
- Нет... Я, может быть, не то сказал: жениться, сейчас это, наверное,
противно слушать. Я ведь что хотел?.. Что ты тогда думала? Я не приходил
долго не потому, что забыл или не хотел, я просто откладывал, я все
откладывал, черт меня поймет, почему я откладывал. А что ты в это время