"Илья Кочергин. Я внук твой...(повесть) " - читать интересную книгу автора

Пале-де-Бозар, нашел открытое кафе, уселся за барную стойку, положил
перед собой часы. Это был понедельник, вечер, галерея была почти пустая, в
кафе я сидел один. Я выпил красного вина. Не хотелось, чтобы Тинеке или
кто-нибудь еще из организаторов смотрели, как я пью. Надо производить
хорошее впечатление. Я попросил еще бокал.
- У нас в Бельгии, если хочешь вина, то нужно сразу говорить - один,
два или три бокала, - сказала мне официантка.
- Буду знать, спасибо. Давайте еще два.
Нужно было еще высидеть этот концерт, потом найти дорогу в гостиницу и
провести вечер у телевизора. Я знаю, что первые пару дней за границей всегда
тяжело. Потом буду стараться работать, писать, обживусь, попривыкну, потом
заскучаю по семье, буду считать дни. А сегодня и завтра будет немного
тяжело.
Что-то подобное у меня начиналось в детстве, каждый раз, когда родители
оставляли меня дома и я понимал, что я один и что никто меня не видит.
Странное ощущение свободы, даже скорее вседозволенности, от которого
делалось сладко и страшно. Но в детстве было гораздо проще, я всего лишь
открывал заветную дверцу кухонного шкафа и доставал запретный кулек с
карамельками. Еще иногда я находил хранимую для какого-нибудь праздника
коробку шоколадных конфет, доставал одну или две конфеты, а потом аккуратно
завязывал ленточки на коробке обратно. Лет в пятнадцать вместо карамелек я
пробовал отцовское вино или коньяк из буфета. Конечно, все мои преступления
потом всплывали, и мне доставалось. Но до сих пор у меня осталось это
чувство, когда весело и немного страшно, так что даже сводит живот.
А сейчас я не делаю ничего запретного. Просто тихо сижу в кафе и пью
красное вино. Через пару дней это странное состояние, когда подмывает
нахулиганить, пройдет. Если, конечно, эта девушка с невидимой кошкой у ног
не будет попадаться на глаза. Но она и не будет попадаться, ведь завтра меня
отвезут в писательскую резиденцию в двадцати километрах от Брюсселя, где я
должен буду сидеть и творить, где мне будет обеспечена замечательная
изоляция от суетного мира, где мне будет предоставлена кормежка, компьютер,
велосипед для прогулок по окрестностям и почти месяц одиночества.
Но все же у меня уже есть опыт, я уже знаю, что в первые заграничные
дни лучше всего проехать на метро без билетика или совершить еще
какое-нибудь крохотное преступление, тогда немного отпустит это странное
чувство.
Перед концертом, у входа, я встретил Пита с Петрой - ребят из
Каса Лингвы, из той организации, которая пригласила меня на фестиваль
как русского писателя, книжка которого вышла в Европе. Мы сели вместе во
втором ряду, и два часа подряд я смотрел, как
Гергиев управляет оркестром.
- На месте первой скрипки я бы его застрелил, - сказал Пит. - Это ж
надо такие звуки издавать!
Петра начала было говорить о том, что у настоящих маэстро работает весь
организм, включая носоглотку, что это называется пропускать через себя
музыку, но Пит не слушал.
- Я все понимаю, я помню про знаменитого Глена Гульда, который мычал во
время игры на фортепиано, но на месте первой скрипки я бы застрелил этого
Гергиева. Я не могу представить, как человек может играть музыку и
одновременно слушать хрюканье.