"Павел Кочурин. Коммунист во Христе, Книга 3 " - читать интересную книгу автора

был знак, нутром в себе подсказывалось выйти на Татаров бугор в ночь Святого
Тимофея Знаменья. Пришел, стал спиной к матерой сосне, смотрю на Лягушечье
озерцо, на луну в нем. А она, луна-то, на меня не с небес зрит, а из земной
преисподни, как из бездны. На круг ее пала тень. В этой тени и возник лик
вещуна затылоглазого. Сначала он как бы оттолкнул меня выставленной вперед
ладонью от чего-то опасного. Потом погрозил пальцем: не сметь!.. А во мне
сами собой высказались слова, будто от него услышанные: "Ни на какую сторону
не переходи, будь "запротив". Я повторил это слово "запротив" трижды. И тут
из темного ивняка вылетела черная птица, а за ней выскочила стая волков.
Птица перелетела Данилово поле, а волки к коринской полосе ринулись, у
дубкам, посаженным Данюхой по берегу Шелекши. Призрак из озерца указал мне
на волков: "Вот и разумей". Мы с Данюхой так это мое видение растолковали:
"Пережидать надо. Волки нас не пускают к себе". На хутор Данюху они не
пустили, и со своей полоски сгонят. Так и вышло. Колхоз - это уже не твое, и
не мое - ничье. Мужик крестьянин не сживется с тем, что без его разума
совершено. Творец создал мир на земле для пахарей. И повелел им самим
творить жизнь свою в правде Его.
Вот я перебираю в мыслях то, что ввергло нас в беду общую. На тех, кто
не потерялся под игом неразума, и падает бремя воскресить сгубленное. Они -
избранники нареченные, им и длить жизнь праведную. Древа с Татарова бугра с
ликами на них бывших нас и явлены нам знаками бережения изжитого не по воле
своей. Художник, Андрей Семенович, с мужицкой вытью нашей и обнаружил эти
лики по зову души и велению, навеянному провиденьем. древа эти для того и
берегли Корины, вы вот. А они будут оберегать ваш род вечных пахарей.
То, что нам выпало с Данюхой испытать-изведать в колхозную пору, я вот
и рассказал тебе. А о другой, уже колхозной жизни и о наших днях, тут сказ
иной.

3

Мохово вошло в колхоз последним в районе. И как бы уже без понуждения,
сами попросились записать. Как и что было, то и Дмитрий Данилович
перетерпел. Я вот скажу о том, что мы передумали в ту пору с Игнатьичем, с
Данюхой, и что нам как бы предсказалось духом нашим. Я председательствовал в
Сухерке своей, а он в Мохове. Первые годы мы повольней и жили колхозом, чем
в Большом селе под Авдюхой-активистом. Нас не больно доглядом донимали,
посколь мы задания с перебором выполняли. Мужики стали свыкаться и с такой
жизнью. Мы с Игнатьичем пытались закрепить наделы земли за семьями, чтобы
хозяйственная забота и у колхозного у каждого была о земле. Тайком
заглядывали в доклад Бухарина о завещании Ленина. По его выходило, что не
следует брезговать и колхознику выгодой своей. И чего бы тут скрывать
высказы вождя, все уже поголовно в колхозах. Дать волю и оневоленным
мужикам, они бы сами к лучшему житью дорогу и нашли - Коммунизм Христов
сотворили. И каждый своим трудом жил бы и радовался, блюдя свой интерес. А
интерес у каждого пахаря один - это когда он своим урожаем обереженным
радуется. Вычитывая мысли Ленина в докладе Бухарина, мы с Игнатьичем своими
думами их дополняли. И не только думами, а и делом. Старательным
хозяйственным семьям для постоянной работы наделы выделили: пашню, покосы.
Тягловую силу за ними закрепили, инвентарь. Они и знали свое дело. Запретов
на то нашим колхозам не ставили, посколь нас в передовых числили. И за