"Георгий Костылев. Военно-исторические хохмы (замечания к традиционной истории) " - читать интересную книгу автора

и посредством посыльных судов. Но море исключает голосовую связь как
средство оперативного управления: на море, тем более - на деревянном гребном
корабле, всегда довольно шумно: волна плещет, надсмотрщики счет гребцам
подают, и все деревяшки вокруг непрерывно скрипят. Если и докричишься, то
максимум - до соседнего корабля. Рассылать голосовые сообщения по принципу
"передай дальше!" тоже проблематично. Сколько времени уйдет на это на
эскадре в 100 - 200 - 300 судов? А сколько раз тот приказ переврут и
недослышат? Короче, это не метод.
Можно, конечно, воспользоваться горном или рогом, но и тут дальность
уверенного приема будет очень ограниченной, а главное, этот способ страдает
неустранимым недостатком - низкой информативностью. Попросту говоря, много 
сигналов, тем более сложных, в звуковую форму не зашифруешь. Даже в наши
дни, когда моряки располагают несравненно более мощными звукосигнальными
средствами: сиренами, тифонами, паровыми и пневматическими гудками - набор
передаваемых с их помощью сигналов очень узок. "Стою без хода", "изменяю
курс влево", "даю задний ход" - всё в таком роде.
Для тактического управления эскадрами звуковые сигналы применялись
крайне ограниченно. Например, пушечным выстрелом частенько подавался сигнал
к началу атаки. Согласитесь, выстрел все-таки куда громче горна или рожка.
Но еще безрадостнее перспективы применения таких сигналов в ходе собственно
сражения. Как только мы свалимся с противником на абордаж и все вокруг
неизбежно перемешается, ни о каких рожках и гонгах не сможет идти и речи:
рев матросов и солдат, вопли умирающих, адский лязг оружия, треск
разлетающихся в щепки вёсел и рушащихся мачт - да тут соседа по веслу не
услышишь, не то что какой-то горн или колокол...
Область применения посыльных судов тоже весьма узка. Этим средством
можно воспользоваться для передачи командирам или младшим флагманам каких-то
долгосрочных, общего характера, распоряжений, и только когда на это есть
достаточно времени - скажем, на якорной стоянке накануне сражения. Судите
сами, сколько времени потребуется, например, трем посыльным судам, чтобы
обежать эскадру в триста вымпелов и докричаться до каждого командира. А если
при этом, опять-таки, вокруг кипит бой? И не очень-то понятно, где тут
вообще свои, а где чужие?
Остаются визуальные сигналы. Это набор условных флагов или предметов,
поднимаемых на мачте, ручной семафор (лихой матросик с флажками в руках) и
сигнальные фонари, те самые, которые точка-тире. Фонарь отбрасываем сразу:
до изобретения ацетиленовых горелок, дуговых ламп и параболических
рефлекторов ничего, кроме фитиля, плавающего в плошке с маслом, у моряков не
было. А такой фитиль ночью кроме своей плошки ничего не освещает, а днем и
подавно бесполезен.
Флажные сигналы и ручной семафор. Это уже, безусловно, ближе к истине,
но тут мы опять-таки упираемся в ограниченность возможностей человеческих
органов чувств, в данном случае - зрения. Простой подсчет: при Саламине
Фемистокл выстроил 370 своих "трирем" в две линии. Минимально допустимый
интервал между кораблями пятьдесят метров. Меньше нельзя: малейшая ошибка
рулевого, и - куча-мала со всеми вытекающими последствиями. Но тогда ширина
такого строя по фронту составит ни много, ни мало порядка 4 км! Чтобы
привести эту армаду в движение, флотоводец, конечно, может поднять на мачте
своего флагмана некий щит, то есть предмет размерами примерно так метр на
метр. Приняв допущение, что флагман расположен в центре боевого порядка,