"Валентин Костылев. Питирим (Роман, Человек и боги - 1) [И]" - читать интересную книгу автора

непокорных мы не должны гнать от себя, ибо они тоже ищут свою дорогу. И
найдут. Найдут... Вот и надо просить Софрона, раз человек такой нашелся.
Пускай идет в атаманы. А мое дело благословить вас...
Филька вскочил на пень и крикнул, сложив ладони трубкой:
- Слышали, братья? Старец Авраамий благословляет нас. Его можно
слушать... Ему можно верить... Старец Авраамий благословляет Софрона на
атаманство. Идите спокойно к своим очагам, получив благословение старца
Авраамия. Помните, братцы, царевич ждет нашей подмоги.
Сняли мужики шапки и низко поклонились "лесному патриарху", который
благословил их двуперстно. Лицо его было суровое, решительное...
После этого "лесной патриарх" собрал в избе у Демида мужиков и
рассказал им о том, что крестьянам на Руси день ото дня становится хуже.
Прошел он длинный путь из Питербурха и до Керженца и много видел
крестьянского горя. Что ни день, царь издает все новые указы, еще более
тяжкие, еще сильнее закабаляющие народ.
- Тяжким бременем, - говорил он, - легла на крестьян введенная царем
"подушная подать". Много ли или мало ты пашешь земли, а может, и ничего не
пашешь, а плати с каждой живой души царю подать, да еще собирать-то эту
подать царь-государь возложил на самих же помещиков, а ежели где оную
подать не соберут в срок, туда царь посылал своих солдат, чтобы наказывать
крестьян.
- А помещики, - говорил, сверкая горящими от негодования глазами
"лесной патриарх", - потеряли совесть и обратились как бы в кровожадных,
ненасытных зверей, стали, словно скотом, торговать на рынках людьми... А
когда царю стало о том известно, он наказал помещикам, коли нельзя того
пресечь, то продавали бы крестьян не врозь, а целыми семьями... Пожалел
волк кобылу - оставил хвост и гриву! То-то по его доброте в некоторых
местах, вместо четырехдневной барщины, помещики принудили крестьян к
ежедневной барщине... На себя-то мужику и некогда работать, а станет
жаловаться на горькую долю помещику, так задерут на конюшне батогами...
Мужики слушали "лесного патриарха", и лица их становились темнее
тучи. Что делать? К гулящим пристать?! Но и тут Авраамий невеселую весть
сообщил:
- Вышел-де приказ царя всем вольным, гулящим людям приписаться к
помещичьим дворам, чтобы они отыскали себе господ и стали бы крепостными
душами, а не то ждут их тюрьмы и плети... И на воле мужику жизни не будет,
так и этак - от помещичьей власти никуда не денешься. Вся их власть!
Наслушавшись этих рассказов, бабы подняли плач, а глядя на них,
заревели и ребятишки.
- А все-таки покоряться царю не надо! - закончил свою речь Авраамий.
- Подай, господи, Софрону победы над врагами.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

В избе сплошной писк. Трудно разобрать, кто кого пересиливает: крысы
ли кур, куры ли крыс, малыши ли тут первенствуют, - не поймешь.
При появлении Демида лежавшая на печи женщина простонала.
- Ты чего там, мать? - отозвался на стон Демид и прикрикнул на детей:
- Не шумите! Я вас!..
Ребята рассыпались по углам.