"Валентин Костылев. Питирим (Роман, Человек и боги - 1) [И]" - читать интересную книгу авторатобой!
Демид обнял Фильку-кузнеца. Облобызались. У Фильки на глазах заблестели слезы. Демид видел, как на улице Фильке Рыхлому давали наказ попадавшиеся навстречу селяне. Ребятишки, худые, бледные, тоже теснились к окну, безотчетно чему-то радуясь. Демид шутя потрепал старшего за вихры, спросив: - Хочешь, пушку куплю? - Какую пушку? С большой убежденностью Демид сказал: - Пушка послужит и нам... тяглецам... И, внимательно приглядевшись к лицу сына, вздохнул: - Э-эх, Василий! Что-то с тобой будет?! На печке снова завозилась и начала громко стонать больная жена Демида. II В полдень, после обеденной трапезы, кремль погрузился в сон, как всегда, когда епископ отдыхает. На паперти Духова монастыря дремлют нищие. Голуби, пестрым ожерельем окружившие купол, съежились, словно боясь нарушить сон владыки. Надворные пехотинцы на своих постах у Дмитровской башни позевывают, посадские люди после обеда, да еще в солнечный день, отнюдь непрочь отдохнуть от молитв и торга. Выбравшись с пуховиками на траву, степенно располагаются около своего гнезда, с женами, со чадами, а за ними, свесив языки, деловито укладываются на зеленой мураве и сторожевые псы; не отстают и кошки, и свиньи, и куры, и всякая иная обиходная тварь. По кремлевскому рву, под стеною, до самой Почайны, обрадовавшись весне, расползлись козы и овцы. В Почайне-реке вода, выбиваясь ключами из горы, из-под Лыкова моста, несется стрелою прямо в Волгу. В Духовном розыскном приказе, под одной крышей с архиерейскими покоями, широкий и волосатый, как медведь, дремлет дьяк Иван Спиридонов. Перед ним бумага. Начал царапать пером и бросил. Солнечные лучи сушат строки: "Доносит вашего архиерейского Духовного приказа дьяк Иван Спиридонов, а о чем мое доношение, следуют пункты, на которые всепокорно прошу милостивого решения". "Дело о бывом ученике нижегородской епархиальной школы Пономареве сыне Софроне Андреевиче, совратившемся в раскол". Дьяк Иван вздрогнул. Влетевший в окно шмель гудел, бодая рыбий пузырь, распяленный на оконной раме. "И по тому приводу в допросах означенный колодник Софрон лишен бысть своего звания и окован железом и наказан плетьми". Дьяк рассеянно посмотрел на свои руки и сплюнул: "еретик!" Когда забирали, произошла жестокая баталия. Пять дюжих монахов еле справились с мальчишкой. Напяливая на него кандалы, дьяк исцарапал руки о |
|
|