"Валентин Костылев. Питирим (Роман, Человек и боги - 1) [И]" - читать интересную книгу автора

богатеет... Мы кого хочешь обманем, а нижегородского губернатора всех
больше... а царского холопа Мошкина и того больше... Пейте за наше
здоровье. Вот и все! Пей!
Беглые хлебали за монахов вино, действительно, с большим усердием -
не первый ведь год роднились с иноками. Недаром Петр писал в одном указе о
разбойниках: "по монастырям, пустыням, у приходских церквей и духовного
чина они кроются под именем бурлаков, казаков, ханжей или трудников".
В кабаке было душно, взвизгивали бабы по углам, шипела брага,
непрерывно бежавшая из бочек, а "воры" щелкали языком и подмигивали
инокам, поддакивали, а сами нет-нет незаметно потрогают свое оружие. Не
мешает.
Разговор зашел о том, что ватаге требуется умный, образованный и
храбрый командир.
В это время как раз появился всем известный у Макария Филька-кузнец с
верхнего посада из Нижнего. Целую неделю живет он здесь. Давно ищет случая
встретиться с ватагой. Уж он стал опасаться - не обманул ли Василий
Пчелка? Подсел он теперь прямо к цыгану Сычу (водил краденых коней ковать
к нему цыган, еще когда Филька работал в Кунавине). Сослался на Василия
Пчелку. Цыган горячо приветствовал Фильку - облобызал, поднес ему чарку.
Филька отвел цыгана и Антошку Истомина в сторону и рассказал им, что
под Духовным приказом в Нижнем сидит человек умный, образованный, имя ему
Софрон, сын пономаря. Ученик греко-латинской питиримовской школы. Силой с
ним и храбростью никто из воров здешних и московских не может сравняться и
умом тоже.
Ватажники отвели Фильку Рыхлого в репейники за кабаком и заставили
его побожиться, что он не врет. Показывали кинжалы. Вертели пистолью у
носа. Филька крестился двумя перстами вдаль за Волгу и приговаривал:
- Утопите меня, братцы, в водах, спалите меня, братцы, в огнях, коли
говорю неправду. Раскольник я, бедный человек, голь голянская, зло имею на
богатых и знатных человеков и потому указываю вам, братцы, на Софрона... И
не кто иной, как я, открою ему кандалы...
Глаза у воров разгорелись. Человек, открывающий кандалы, достоин
того, чтобы ему верить, и, конечно, такого человека надлежит от души
опоить и окормить (конечно, за счет макарьевских иноков)... Пускай
запомнит эту замечательную встречу с "ворами" на всю свою голянскую,
горькую жизнь.
Поволокли Фильку под руки в кабак. На душе у всех отлегло - вождь
будет! Антошка Истомин давно тяготился водить ватагу на большие бои и
довольствовался только мелкими кражами и ограблением благолепных церквей.
На днях обокрали одну церковь в Лыскове - и зря. Добыли только церковные
одежды, отдали их бабам и девкам на селе: куда их? А бабы сшили себе из
стихарей и риз сарафаны и повязки. Потом всех их, голубушек, забрали в
Нижний под Духовный приказ к Питириму в гости. Вот и все, что получилось
от этого церковного похода. Антошка Истомин сам признавался, что он -
"ловец мелкой рыбки в мутной воде". Да и работал он все больше в одиночку.
А с ватагой ему и вовсе ходу нет - легко ли возиться с разбойниками, как с
малыми детьми, хозяйство вести, суд и расправу творить, учить уму-разуму?
С этими делами он и сам с малых лет в разладе был. Пускай идет другой на
его место, на кой дьявол эта забота!
Всю ночь бушевала ватага в кабаке, а утром выбрали на пристани лучшие