"Валентин Костылев. Жрецы (Роман, Человек и боги - 2) [И]" - читать интересную книгу автора

- Народ всякий, конечно, в моей бурлачьей ватаге, но управляюсь один,
в помощниках не нуждаюсь.
Сказал и могучую грудь расправил, сжал громадные кулачищи.
Филипп Павлович поскорее налил по чарке вина себе и гостю, услужливо
подвинул ему хлеб и грибы, а сам продолжал любопытствовать.
- Беглые, поди, поналезли?..
- От них не убережешься... Пашпорт не каждому дают, с пашпортами где
же набрать?.. Бесчинно ходящих и вовлекаешь.
- Самый зловредный народ они... Это есть преступники гражданского
порядка...
Рыхловский не столько от вина, сколько от волнения раскраснелся,
беспокойно заерзал на месте, никак не выдерживая холодного внимательного
взгляда своего собеседника.
- А что заставляет людей бродяжить? - задумчиво произнес Михаил
Артамонов.
- Гордыня, либо леность и неуважение к начальству... а то и
наклонность к беспутной вольности.
Михаил Артамонов разгладил свою пышную широкую бороду и с улыбкой
ответил на свой же вопрос, как бы не обратив внимания на слова Филиппа
Павловича:
- Человек бывает бродягой не сразу. Первоначально сделает он
какой-нибудь проступок, а затем, стыдясь сего, а к тому же и боясь
наказания, покидает свое место и скрывается в степях и лесах... Бегают
люди и от солдатчины и от семейных раздоров и притеснений... Запуган
многий народ... Царь Ровоам в древности по слепому пристрастию к своим
вельможам послушал их и стал управлять государством угрозами и тем
навсегда расстроил свое управление и рассеял, яко пыль под ветрами, своих
подданных... То же мы наблюдаем и теперь во многих местах. Управлять
рабами труднее, нежели ковать их в цепи... Управлять людьми надо с честью.
Рыхловскому показалось, что при последних своих словах великан хитро
подмигнул ему. Он слушал гостя почти со страхом.
"Не раскольничий ли поп какой? - подумал вдруг Рыхловский. - Будто бы
он и сочувствует бродягам и сожалеет о них?" Чтобы испытать Михаила
Артамонова и показать себя преданным царице человеком, он сказал:
- Слаба власть ныне. Не радеет она чинить заслуженное наказание бить
кнутом, отдавать беглых тем господам, чьи они люди и крестьяне, не
гнушаясь и пыток, ежели к тому повод имеется... Власти и вотчинники, и
духовные лица, и купцы-промысленники должны действовать совокупно против
подлого народа.
Бородач помолчал, но смущавшая Филиппа неприятная улыбка все-таки не
сходила с его губ.
Долго просидели после этого молча. Дальше разговор не клеился. Однако
перед расставанием бородач заметил Рыхловскому добродушно:
- Жалуй утром на пристань и погляди, как подлые у меня работают...
Боятся ли и слушают ли они меня, сам увидишь!

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

"Соль привезли!" Это известие распространилось в несколько часов по
Нижнему и окрестностям.