"Павел Ефимович Кодочигов. Вот и вся война...(Военный рассказ) " - читать интересную книгу автора

Вернулся старичок скоро, привел мужчину и женщину, тридцати пяти -
сорока лет. Одеты по-городскому. Она в демисезонном пальто, русая. Он
брюнет. Серое полупальто, модная перед войной "москвичка" распахнута
настежь. Они разорвали принесенную с собой простыню, перебинтовали все раны
и уложили на матрас. Обещали привести фельдшера, но пришли лишь утром.
Сказали, что фельдшерский пункт разрушен, ни одного медработника найти не
могли, еще раз всего перебинтовали, натянули на меня тоже модную в то время
темнокоричневую коверкотовую куртку, а дальнейшей судьбой распорядились так:
"Придет сын Сережа и отведет к нашим родственникам. Они живут за городом,
немцев там не должно быть. Если найдем фельдшера, приведем туда".
Сережа, светленький такой мальчонка лет десяти - двенадцати, тоже всю
дорогу утешал. Шел слева, чтобы на оторванную руку не смотреть и не задеть
нечаянно. На нашем пути оказалась та речка, из которой я вчера пил, и только
тут до меня дошло, что пушка, которую мы бежали уничтожать, стояла на другом
берегу, и потому приказ капитана был абсолютно невыполнимым. Сообразил, но
не расстроился - капитан мог не знать об этом, возможно, он посылал нас для
того, чтобы отвлечь хоть на какое-то время внимание пушкарей и спасти всю
группу, которую надеялся вывести из окружения. Да и что вспоминать минувший
день, если не знаешь, что тебе готовит нынешний.
Речку мы перешли по узенькому мостику из жердочек. Скоро показалась
водокачка, недалеко от нее стояли несколько домиков, выкрашенных в желтый
цвет. Сережа пошел на переговоры, а я присел на бревно у палисадника.
Мальчика не было долго. Вернулся расстроенным: "Не принимают! Немцы охраняют
водокачку и предупредили, чтобы посторонних в домах не было. Узнают -
расстрел". Говорит это, а сам слезы утирает и на меня смотрит так, словно
провинился в чем-то. Из дома к нам никто не вышел, постучали только в окно и
помахали руками, чтобы мы поскорее убирались. Настала моя очередь
утешительством заниматься. "Не переживай, Сережа. Если такое дело, я и сам
не пойду, чтобы людей не подводить". Поблагодарил парнишку, поцеловал на
прощанье, отправил домой и рассуждаю: "После ранения вторые сутки идут.
Скоро кончусь, если какого-нибудь медработника не найду. Придется в город
идти".
Вышел на плато и по нему пошел в Калугу. Что там творилось, если бы вы
видели! Кто мешки тащит, кто ящики, кто на тачках что-то везет. Пока немцы
все к рукам не прибрали, люди растаскивали магазины и склады. Мародерство,
скажете? Думаю, что в данной ситуации нет. Не отдавать же врагу все
тепленьким.
Спросил женщину, как найти хоть какое-нибудь медицинское учреждение.
Объяснила. Пошел дальше. А сил-то нет. Увидел большое двухэтажное здание и
решил, что это больница. Оказалось - клуб. Все равно зашел. В вестибюле
солома навалена, на ней и мертвые лежат, и трое живых. Рассказали, что в
клубе был медсанбат Эвакуировался. За ними обещали приехать, но, видно, не
успели.
Чувствую, что мне уже ни до какой больницы не дойти, может, слабинку
себе дал, но решил остаться вместе с красноармейцами, а там будь что будет.
Подгреб пол них своими футбольными ножками побольше соломы, себе ворох
сделал, залез в него и заснул или сознание потерял, не знаю. Очнулся утром,
попытался заговорить с ранеными - не отвечают. Умерли. Хотел подняться,
чтобы искать все-таки больницу. Не смог. Ну, думаю, все! Отстрадался!
Загнусь здесь так же, как и соседи. Лежу и ни о чем уже не думаю, от всех