"Реджинальд Кофмен. На острове Колибрия " - читать интересную книгу автора

- Мистер Доббинс, я счастлив видеть вас, но должен отложить изъявление
своего удовольствия до более благоприятного случая, который, я надеюсь,
скоро представится. Вы, конечно, знаете, что правительство той страны, куда
назначается представитель, может протестовать против кого-либо из
сопровождающих его лиц, и притом без указания причин. Такие протесты не
считаются оскорбительными и их принято уважать.
- Да... гм... да, конечно, - пробормотал Доббинс, он нервно теребил
свои тщательно нафабренные усы.
Тут наконец улыбка Раслова иссякла.
- Сэр, если вы немедленно не отошлете вашего предприимчивого молодого
атташе назад в Америку, мое правительство протелеграфирует колибрийскому
представителю в Вашингтоне, чтобы он обратился в ваш департамент иностранных
дел с просьбой об его отозвании.

Глава XI. Блеск золота

Растерянный взгляд Доббинса сказал Билли: "Говорил я тебе!" Самому же
Доббинсу его сердце шептало: "За этим безусловно кроются серьезные
неприятности. Публичная сцена с принцессой, потом этот пакет и то, как он
его получил!... Это опасно. Совершенно непредвиденное осложнение и - по его
вине, по вине этого мальчишки... Это освобождает меня от всяких данных ему
обещаний. Для его же пользы надо отослать его домой: там по крайней мере он
будет в безопасности... Мой долг... Да, это опасная история: человек с такой
носовой перегородкой, как у барона, не может быть честен".
Поэтому вслух Доббинс объявил:
- Премьер имеет право этого требовать, Копперсвейт. Значит...
Билли с небрежным видом закурил папиросу, но он был более взволнован,
чем показывал. Он ожидал от барона только жалобы на свое поведение.
- Дядя Фред, вы знаете, почему этот человек...
- Пожалуй, мне лучше... гм... не знать официально. Дело обстоит просто:
если колибрийское правительство по какой бы то ни было причине протестует
против тебя, ты должен уехать. (Насколько отличался этот разговор от
нью-йоркской беседы с графом Ласковацем!) Боюсь, что из этого затруднения
нет другого выхода.
Барон с улыбкой поддакивал этим словам.
- Я полагаю, - с внезапной решимостью воскликнул Билли, - что другой
выход есть!
- Что-о? - выразил свое недоумение мистер Доббинс.
Барон только поднял брови.
- Что такое? - вторично спросил Доббинс.
В простенке между окнами приемной стоял старенький письменный столик.
- Выход в этом направлении, - сказал Билли и подошел к столику.
В стареньком столике неожиданно нашлось все нужное - перья, чернила и
бумага. Стройная фигура Копперсвейта склонилась над бюваром. Его широкие
плечи загородили бумагу, на которой он черкнул несколько строк и поставил
свою подпись.
- Барон! - сказал он, возвращаясь. - Вы понимаете в дипломатии гораздо
больше меня или мистера Доббинса: вы вполне уверены, что я должен покинуть
службу?
Барон с чрезвычайно довольным видом ответил: