"Реджинальд Кофмен. На острове Колибрия " - читать интересную книгу автора

Колибрии не попала в руки... Гиацинта Тонжерова.
Пока Ариадна не стала женой другого и королевой, Вильяма Ванастрена
Копперсвейта нисколько не трогал вопрос о форме правления в этой стране. Она
сделала допущение, которого ему было больше чем достаточно: он смело взял ее
прекрасные руки в свои.
- Скажите мне правду, - просил он с пылающим взором и бешено бьющимся
сердцем, - вы... не любите короля?
Лесные озера ее глаз подернулись печалью. Но она решительно сказала:
- Глупая девочка бежала со своей маленькой родины, потому что не любила
ее правителя; более зрелая женщина вернулась...
Он сжал ее руки и, наверное, сделал ей больно, но она не поморщилась.
- Да? - шепотом торопил он ее.
- Более зрелая женщина вернулась, - повторила она и склонила голову, -
чтобы постараться исполнить свой долг.
Потеряна? Нет, он не согласен потерять ее, по крайней мере он не отдаст
ее так просто. Копперсвейт ощутил досаду от ее слов. Он к этому привык: со
вчерашнего вечера у него было довольно практики!
- Свой долг? Ваш долг? - Его голос звучал хрипло. - Долг выйти замуж за
криворотого кузена и тем спасти ему его должность? Что вы понимаете под
словом "долг"? - Билли все больше разгорячался; он все еще держал, теперь
безвольные, руки принцессы, но не смел смотреть ей в глаза, устремленные,
как он это чувствовал, на него. - Если вас не интересует король, то, может
быть, вы... Скажите мне: есть кто-нибудь? - Он поднял теперь свои голубые
глаза. - Есть ли кто-нибудь другой?
Веселый солнечный свет пробивался сквозь деревья, росшие почти у самых
стен дворца. Нигде на свете, даже в тропиках, нет такого яркого и такого
жестокого солнца, как в странах Средиземного моря. Солнечные зайчики плясали
по стенам маленькой комнаты. Копперсвейт подумал, что никогда в жизни он не
увидит ничего столь прекрасного и в то же время более хватающего за душу,
чем улыбка принцессы Ариадны в этих танцующих пестрых лучах.
- Бывают вещи неосуществимые, - еле слышно сказала она. - И для
принцесс они даже чаще неосуществимы, чем для других.
Тогда лишь он ясно понял непреодолимость стоявших перед ним
препятствий. Но если есть вещи неосуществимые, то есть также и вещи
невыносимые. Билли мгновенно бросил вызов вселенной. Он стер последние следы
своей западной сдержанности и храбро ринулся в омут:
- Нет! - воскликнул он. - Там в Америке вы назвали себя моей женой. -
Он уже опять высоко держал голову и был настоящим мужчиной. - Я даже не
спрашивал вас тогда; вы сказали это сами, сказали, что вы моя жена.
Прекрасно, моей женой вы и будете!
Он широко раскрыл объятия. Амуры, вырезанные и нарисованные над
головами этих двух смертных - разве эти маленькие греческие божки не
улыбались в эту минуту?
- Я не уеду до тех пор, пока вы не уедете вместе со мной!
Где же был Загос? По-видимому, его отодвинула в сторону с его поста за
дверью рука его законного начальника, которому он обязан был повиноваться.
Без всякого предварительного стука, без всякой просьбы о разрешении
войти, дверь комнаты царственной пленницы открылась и в ней показалась
фигура барона Раслова. Своим обычным масляным тоном он произнес:
- Тысяча извинений, ваше королевское высочество. Здесь его величество,