"Реджинальд Кофмен. На острове Колибрия " - читать интересную книгу автора

- Билли, - закричал Доббинс, - когда ты научишься не вмешиваться в мои
дела?
Билли заставили спрыгнуть назад в комнату, но принцесса уже увидела
его. Он вернулся, бормоча что-то дерзкое о том, что дела лучше слов.
Король снова зашагал по сводчатой комнате. Норвежка следила за ним из
глубокого резного кресла и нервными пальцами мяла платок. Ее большие глаза
были полны укора и тоски. Митрополит все еще держал документ в холеной, но
твердой руке. Доббинс продолжал спорить с бароном таким тоном, точно
обсуждался чисто академический вопрос:
- Но насколько я понял вас, барон, он женился не в качестве члена
королевского дома. Он путешествовал под одним из своих более скромных
титулов и, как носитель такого титула, он мог вступить в обязывающий союз с
мещанкой.
Митрополит перешел в восточный угол комнаты и начал молиться перед
иконой.
- Мистер Доббинс! - терпеливо ответил барон Раслов. - Вполне
естественно, что вы, гражданин республики, - даже такой великой республики,
как ваша, - не понимаете таких вещей. Однако, к счастью, в замке находится
граф Башко, государственный канцлер королевства и высший в нашей стране
авторитет по юридическим вопросам. Вероятно, он теперь в саду, где изволит
находиться ее высочество. Если вы не согласны с моим мнением по этому
вопросу, вы можете выслушать его. Как я уже сказал, только по особому акту
парламента и после торжественного отречения принца от своих прав наследника
такой брак мог бы иметь силу.
- Я не хотел бы отнимать время у канцлера. Я только не понимаю...
Король перестал шагать. Его усмешка превратилась в гримасу.
- Время для непонимания прошло, - сказал он. - Довольно разговоров.
Барон превышает свои полномочия. Мой брак с этой женщиной вовсе не был
браком. Моим единственным настоящим браком будет тот, в который я вступлю с
ее высочеством принцессой Ариадной с благословения его преосвященства.
Митрополит, склоненный перед иконой, трижды медленно перекрестился и
подошел к королю.
- Ваше величество! - тихо сказал он. - Что бы ни говорил гражданский
закон, для церкви каждый человек существует как таковой, а брак есть брак.
Вот ваша жена. Пока она жива и не разведена по всем канонам веры невозможно
ни мне, ни какому-либо иному пастырю православной церкви обвенчать ваше
величество с принцессой.
Тихий голос умолк. В комнате башни водворилась на миг та тишина,
которая является обычной данью неожиданному.
Первым пришел в себя барон, который спокойно выпроводил из комнаты
бывших сторожей Билли.
Эльга Хольберг привстала с радостным восклицанием, но Доббинс, наименее
пораженный из слушателей митрополита, жестом заставил ее вновь сесть в
кресло.
Билли держался около Загоса.
- Жаркая бомбардировка, - шепнул он ему, - и заговорили самые большие
пушки!
С лица ошеломленного короля сбежала вся краска. Потом оно снова
залилось пурпуром - скорее апоплексическим, нежели царственным:
- Что это значит, ваше преосвященство? Вы отказываетесь? - Узлы вен